Шерлок Холмс и крест короля

— Мне не пришло бы в голову прятать такое. Даже самый никчемный рабочий постыдился бы хранить в своем ящике инструмент, доведенный до столь плачевного состояния. Можно подумать, будто его погрызли крысы.

— Вот именно, — сказал Холмс, поворачивая железку другой стороной.

Сзади, ближе к верхнему краю, я увидел желобок, к которому, судя по всему, крепилась поперечная планка. Представив себе недостающую деталь, я понял: этот кусок металла не стамеска. Он мог быть чем угодно, но перед глазами у меня почему-то встал крест, точнее, распятие.

— И долго его здесь прятали?

Холмс пожал плечами.

— Думаю, нет. Вероятно, несколько лет, а может быть, пару месяцев. Но не дольше, чем братья Кастельно служат смотрителями маяка.

Смотрители маяка — хранители путеводного луча… Распятие… История начинала напоминать легенду о каком-то старинном религиозном ордене!

Я снова взглянул на отверстия в потускневшем и окисленном металле, принятые мною за дырки для шурупов. Холмс извлек из кармана маленький замшевый мешочек, достал оттуда голубой камешек и поочередно приложил его ко всем трем отверстиям. Лучше всех подошло верхнее. Другой голыш, найденный в кармане утопленника и напоминающий по цвету прибрежную грязь, расположился на месте крепления поперечины, а третий, такой же запачканный, — внизу. Еще два камешка Холмс поместил по сторонам, на воображаемых концах перекладины.

— Почему деревня называется Саттон-Кросс? [14]— спросил я, ежась от ночного холода, проникшего в нетопленое помещение.

Холмс взглянул на мозаику, выложенную им на столе.

— Потому что до строительства моста реку в этом месте можно было пересечь вброд. Есть и другая версия — по легенде, некий предмет из королевской сокровищницы был здесь потерян, найден, а затем снова утрачен.

— Предмет? Какой же?

— Согласно Великим казначейским свиткам, в октябре тысяча двести шестнадцатого года, когда король Иоанн возвращался из долгого похода, волны прилива и зыбучие пески поглотили обоз монарха. Как сообщил нам мистер Гилмор, королевское войско сражалось со знатными феодалами в различных частях Британии. Среди награбленных ценностей якобы был крест, отлитый из золота и украшенный сапфирами. Этот предмет, который некогда носили на поясе епископы Честера, — не просто дорогое украшение. Если верить хроникам, в руках святого человека он приобретал целительную силу. Как гласит предание, его передавали из поколения в поколение со времен Эдуарда Исповедника.

— Неужели этот малопривлекательный кусок металла и есть тот самый крест?

Холмс покачал головой.

— Увы, нет. Я воздержался бы от заключений. В хрониках говорится о многочисленных подделках, выдаваемых за сокровища из обоза короля Иоанна. Так или иначе, я очень хотел бы знать, что собой представляет эта вещь, по мнению братьев Кастельно.

Я взглянул в окно: половина диска луны вышла из-за облаков над Северным морем.

Рано утром я поделился с инспектором Уэйнрайтом своими выводами относительно исчезновения смотрителей маяка. В правильности своих умозаключений я не сомневался, поскольку не мог найти другого объяснения трагедии. На собственном опыте изведав леденящий страх перед гибелью в вязкой грязи посреди песков и морских волн, я знал, как легко было заманить жертву в устье реки. Между братьями существовала взаимная неприязнь, но именно Роланд задумал убить Абрахама — не наоборот. Младший Кастельно спрятал в карман драгоценные камни и передвинул ставни на куполе маяка, прежде чем выйти на берег. В сумерках он выстрелом из ружья подозвал к себе старшего брата. Они поссорились, после чего Роланд, по несчастливой случайности или по чьему-то умыслу, утонул. Абрахам, виновный или невиновный в этой смерти, а может быть, и не знающий о ней, направился по ложному пути, который указывал ему луч маяка, и погиб в песках речной дельты. Разве факты, доступные нам, позволяли сделать иные выводы?

По просьбе Холмса, я не сказал ни Уэйнрайту, ни смотрителю, прибывшему из Фрестона, о найденных нами камешках и загадочной полоске заржавленного металла. Возможно, именно эти вещи и послужили причиной смертельной схватки между двумя братьями, но пока у нас не было точных доказательств. Прежде чем использовать находки как улику, нам следовало установить, что они собой представляли.

7

Наша последняя беседа с преподобным мистером Гилмором прошла в обстановке не менее дружелюбной, чем первая, однако протекала в довольно необычном русле. Было одиннадцать часов, осеннее утро выдалось погожим. Солнце освещало церковный сад, и правильность его разбивки подчеркивали тени тисовых изгородей. Яркие блики сверкали на глади низкой воды. Горничная в накрахмаленном переднике поставила на стол серебряный поднос с хрустальным графином солерной мадеры Блендис урожая 1868 года, тремя стаканами и тонко нарезанным тминным кексом — покинув кембриджский Тринити-колледж, почтенный священнослужитель, очевидно, не забыл его славных традиций.

Когда воздух наполнился сладким ароматом янтарного напитка, Холмс прямо перешел к цели нашего визита: