Шерлок Холмс и доктор Ватсон

«Вчера между девятью и десятью вечера констебль Кук, дежуривший у моста Ватерлоо, услышал крик о помощи и всплеск воды. Ночь была исключительно темная и бурная, так что, несмотря на помощь нескольких прохожих, спасти тонувшего не удалось. Между тем констебль поднял тревогу, и при содействии речной полиции тело было найдено. Утопленник – молодой человек, имя которого, судя по конверту, найденному у него в кармане, Джон Опеншоу, проживавший близ Хоршема. Предполагают, что он спешил к последнему поезду, отходившему с вокзала Ватерлоо, и что вследствие исключительной темноты второпях сбился с дороги, оступился и упал в воду с одной из маленьких пристаней речного пароходства. На теле не обнаружено следов насилия, и нет никакого сомнения в том, что покойный оказался жертвой несчастного случая, каковой должен привлечь внимание властей к состоянию речных пристаней».

Несколько минут мы сидели молча. Я никогда не видел Холмса таким потрясенным и угнетенным.

– Это наносит удар моему самолюбию, – сказал он наконец. – Бесспорно, это – мелкое чувство, но это наносит удар моему самолюбию. Теперь дело Опеншоу становится для меня личным делом, и если бог ниспошлет мне здоровье, я доберусь до этой банды. Он пришел ко мне за помощью, а я послал его на смерть!

Он вскочил со стула и в страшном волнении зашагал по комнате, нервно ломая длинные, тонкие руки. Бледное лицо его пылало.

– Вот хитрые дьяволы! – выкрикнул он наконец. – Как им удалось заманить его туда, вниз, к реке? Набережная совсем не по дороге к станции. На мосту, конечно, даже в такой вечер было очень людно. Однако посмотрим, кто в конечном счете победит. Я ухожу.

– В полицию?

– Нет, я сам буду полицией. Когда я сплету паутину, полиция может ловить в нее мух.

Весь день я был занят своей медицинской практикой и вернулся на Бейкер-стрит поздно вечером. Шерлок Холмс еще не приходил. Было уже около десяти часов, когда он возвратился, бледный и усталый. Он подошел к буфету и, отломив кусок хлеба, стал жадно жевать, запивая большими глотками воды.

– Проголодались? – заметил я.

– Умираю с голоду. Совершенно забыл поесть. С завтрака не было во рту ни крошки.

– Да что вы?

– Ни крошки. Мне некогда было об этом и думать.

– А как дела?

– Превосходно.

– Вы нашли ключ к загадке?

– Преступники у меня в руках. Молодой Опеншоу недолго останется неотомщенным. Знаете что, Ватсон, давайте заклеймим этих дьяволов их собственным клеймом! Неплохо придумано, а?

– Что вы хотите сказать?

Он взял из буфета апельсин, разделил его на дольки и выдавил на стол зернышки. Пять зернышек он положил в конверт, написал на внутренней стороне клапана «Ш.X. за Дж.О.», запечатал конверт и адресовал письмо «Капитану Джеймсу Кэлхуну, парусник «Одинокая звезда», Саванна, Джорджия».

– Письмо будет ждать Кэлхуна, когда он войдет в порт, – с усмешкой сказал Холмс. – Думаю, что ему предстоит бессонная ночь. Письмо предскажет ему судьбу так же безошибочно, как и Опеншоу.

– А кто такой капитан Кэлхун?

– Вожак всей шайки. Я доберусь и до других, но он будет первым.

– Как вы их нашли?

Он достал из кармана большой лист бумаги, сплошь исписанный датами и названиями.

– Я провел весь день, просматривая Ллойдовскую картотеку и подшивки старых газет, изучая путь каждого корабля, побывавшего в Пондишери в январе и феврале 83-го года. За эти месяцы в регистре отмечено тридцать шесть судов значительного водоизмещения. Одно из них, «Одинокая звезда», сразу привлекло мое внимание. Правда, местом его отправления был Лондон, но зато «Одинокая звезда» – ведь так называют один из американских штатов.

– Кажется, Техас.

– Не знаю точно, какой именно, но я понял, что это судно американское.

– Что же дальше?

– Я просмотрел даты прибытия и отправления судов в Данди, и, когда я обнаружил, что парусник «Одинокая звезда» был там в январе 85-го года, мои подозрения обратились в уверенность. Тогда я навел справки относительно судов, находящихся в настоящее время в Лондонском порту.

– И что же?