Шепот вампира

Совет магов, Ложа вампиров и Круг веровольфов столетие назад заключили договор о терпимости и нейтралитете. Но холодная война продолжалась, проявляясь в тайных стычках и недоказуемых саботажах. Три расы объединялись лишь, когда возникала угроза обнаружения их существования человечеством. Неудивительно, что недовольные несоблюдением договора создали альтернативу — Союз просвещенных. Это объединение магов, оборотней, вампиров и прочих представителей Ночи стремилось к миру между расами и помогало попавшим в беду.

— Перестань агитировать — я все равно не вступлю в ваш Союз. Жизнь вампира не для меня. Подумай сам, что ждет меня? У меня нет наставника, который провел бы через изменения. Нет родных, ради которых я попыталась бы сдержать жажду убивать. Нет, пока во мне тлеют частички человечности, я выслежу убийц родителей и накажу вампира обратившего меня. А потом встречу рассвет.

Мужчина понимающе кивнул:

— Я уважаю твой выбор, Крис. Но если вдруг передумаешь, знай, я как глава Союза готов предоставить тебе убежище и всяческую помощь.

— Спасибо, Ник, — растроганно молвила Кристина. Миг — и она уже обнимала окаменевшего мужчину. — Мой отец гордился бы тобой, ты достойный продолжатель его дела.

Миг — и вампиресса уже стояла у противоположной стены гаража. Еще миг — сидела на вершине пирамиды из трех автомобильных колес. Тонкие пальчики с жемчужными коготками крепко сжимали серебристый термос.

— Знаешь, ты так приятно пахнешь, когда боишься, и сердце бьется так призывно, что я ощутила голод, — игриво произнесла Кристина и вынула пробку из термоса: — Ммм-м-м, какой аромат! Сам делал?

— Как ты и просила, перемолол в блендере свежую свиную печень, затем разбавил томатным морсом. Говоришь, такая бурда популярна у киевских вампиров, отказавшихся от человеческой крови?

Наблюдая, как девушка большими глотками пьет красно-бурую жидкость, он не испытывал отвращение — Ник любил карпаччо и отбивные с кровью. Так почему кому-то не есть сырую печенку?!

— Да. Естественно, узнала я это от местных ведьм, а не от вампиров.

— Крис, можно вопрос?

Девушка, делая новый глоток печеночного «коктейля», махнула рукой — давай, мол, свой вопрос.

— Что ты чувствуешь, утратив силу ведьмы? Ты страдаешь, потеряв возможность творить магию?

Вампиресса вытерла изящной ладонью губы и захохотала.

— Магия — последнее, о чем я думала… Ник, милый, я страдаю, когда не могу выйти на солнце. Страдаю, когда слышу, как бьется твой пульс. Страдаю, что не могу больше носить любимые украшения из серебра. Я была слабой ведьмой, Ник. Сейчас мои возможности гораздо грандиозней: я быстра, сильна, вынослива, владею гипнозом… Мое зрение, слух, обоняние острее, чем у многих животных.

— И обладая такими способностями, на седьмой день превращения ты встретишь рассвет? — провокационно удивился колдун.

— Да, встречу. Меня ничто не сдержит, когда охотничьи инстинкты окончательно убьют человеческие принципы. Я не хочу превращаться в убийцу, мои родители этого не простили бы.

— А вдруг ты сумеешь совладать со своей натурой?

— Ты видишь рядом со мной мудрого кровавого наставника, которого я бы уважала и слушалась? Видишь понимающего возлюбленного, умеющего подавлять мои хищные порывы? Нет. Их нет, Ник. Только я и одиночество. А еще сны… странные сны. Ты знал, что вампирам снятся серые воспоминания? Я вновь и вновь переживаю смерть родителей. Тот ужас, объявший меня, когда вампиры проходили рядом с моим убежищем… Я сидела как мышка, даже когда начала кричать мама…

— Карамелька, ты не виновата! Что ты могла сделать? — расстроился колдун.

— Знаю. Просто хочу сказать, что отстрочила свою смерть на пятнадцать лет, — девушка тряхнула карамельной копной и деловито спросила: — Что-нибудь новое узнал?

Молодой колдун огорченно покачал головой:

— Будь нам известно, какая «рука» проводила ту операцию, ты получила бы имена убийц.

Мастер вампирской Ложи опирался на своих заместителей — «левую» и "правую руку", у которых в свою очередь было по пять подчиненных. Вампирские «кулаки» проводили самые сложные операции, когда требовалось особое умение и ловкость. Именно одна из «рук» пятнадцать лет назад ворвалась в дом Кристининого отца, тогдашнего главы Союза. Вампиры уничтожили всех: охрану, прислугу, чету колдунов. Уцелела лишь маленькая девочка, прячущаяся в шкафу с травами. Пятилетнюю Кристину члены Союза перевезли в другой город. Пятнадцать лет девушка жила вдали. И вернулась, когда Ник сообщил, что в городе объявился колдун, предавший ее родителей. Отступник за деньги оказал помощь вампирам, разрушив магическую защиту дома.

— Значит, ниточки ведут к Пушневу, — хищно улыбнулась девушка, — вообще-то я хотела оставить его на закуску. Но раз только он знает, какая «рука» руководила той операцией… А что насчет второго колдуна? Того, что спас меня?

— Ничего нового, Крис. Опиши ты его лучше, может, что и вышло. А так среди магов и колдунов много симпатичных светлоглазых блондинов. Даже я попадаю под это описание.

— Но это, увы, был не ты, Ник. Что ж, спрошу у Гудини.