Шепот в темноте

– Я не молчу, что подтверждает сказанная ранее реплика про посуду, – ответила спокойно. – Посудомойка где?

Кел указал направление движения, я обнаружила агрегат, открыла и сообщила очевидное:

– Ею еще даже не пользовались. Тут внутри лежат инструкция и упаковка.

Кел подошел, взяв меня за талию, плавно отодвинул, присев, стал разбираться с посудомойкой и ворчать по поводу того, что ее еще даже не подключили.

– Схожу за инструментами, – вздохнул он.

Пока оборотень возился с кухонной техникой, я спокойно перемыла всю посуду под краном и перетерла обнаруженным в шкафу полотенцем. Открыв холодильник, разложила продукты, заодно проинспектировав, что тут, собственно, есть.

– Если что понадобится, берешь в любой лавке, – сказал Кел.

Тут я была вынуждена признаться:

– У меня с собой не так много наличных денег.

Кел, чья голова в данный момент как раз в посудомойке была, рассмеялся, высунулся и, глядя на меня, спросил:

– Ты серьезно думаешь, что их тут у тебя кто-нибудь возьмет? Ты под защитой Роутега, за все, что тебе понадобится, платит он.

Это было очень печально, потому как личных вещей у меня с собой имелось крайне мало, в смысле одежды и прочего, а позволять Роутегу платить за себя я не собиралась. С другой стороны, зная Вихо, меня отсюда заберут гораздо раньше, чем мне что-то понадобится.

Закрыв дверцу холодильника, я постояла, глядя, как Кел подключает посудомойку, и, собственно, по поводу нее и возник вопрос:

– Роутег здесь не живет, насколько я поняла?

Оборотень поднялся и принялся соединять шланги, ответив мне спустя пару минут:

– Не жил, да. В целом мы, свободные, редко бываем в Долине. Это место для детей и женщин.

Хмыкнув, продолжила за него:

– И стариков.

– Нет. – Кел что-то откручивал, активно пользуясь ключом. – Старики предпочитают Изнанку, там время течет иначе и процессы старения значительно замедляются.

Это обозначение я услышала впервые и поэтому переспросила:

– В Изнанке?

– Ааа-га, – напряженно, видимо прикладывая все силы к откручиванию чего-то, ответил Кел. – Там тоже есть наши изолированные территории… Да что ж ты никак… а, все, есть!

Он плавно поднялся, придвинул посудомойку обратно к стене, открыл дверцу и скрылся в агрегате.

Не желая мешать ему, я стояла молча и ждала, пока он закончит. Ждать пришлось недолго – Кел что-то там вправил, достал все ненужное, вставил решетки, взял из шкафчика рядом упаковочку с моющим средством, вскрыл, вставил в паз, повернулся ко мне и скомандовал:

– Все, давай сюда грязную посуду.

Молча указала ему на уже перемытые тарелки, вилки и стаканы.

– Шустрая ты, – поправляя рубашку, протянул Кел.

Безразлично пожала плечами.

Оборотень, чуть прищурившись, взял и вернулся к неприятному, вопросив:

– Так что там с семью женами?

Я снова промолчала, выразительно глядя на него. И должен был бы понять, что я в принципе не желаю развивать данную тему, но Кел положительно не желал с этим смириться.

– Слушай! – Он подошел к разделяющему нас столу, взялся за спинку стула и, с некоторым сомнением глядя на меня, продолжил: – Ты вроде нормальная. Я наблюдал, как ты ведешь себя с Диком и остальными, как реагируешь на витрины с украшениями в аэропорту, и в принципе отчетливо видел твое безразличие по отношению к модельного вида красоткам – ты на них даже не взглянула. Нетипичное поведение для трофейной жены, не находишь?

Оу, так они меня тут сочли трофейной женой, как мило! Можно было бы обойтись без столь обтекаемых определений и сразу обозвать продажной женщиной.

– Молчишь? – озвучил очевидное Кел.

Я улыбнулась, чуть насмешливо глядя на него.

– Не смейся, мне действительно интересно, – произнес он.

– Мне – нет. – Я вновь пожала плечами.

– Совсем нет? – поддел оборотень.

– Совсем.

Кел прищурился, затем усмехнулся и сказал:

– Наши наблюдатели сообщили, что ты с Вихо по своей воле. Они не заметили ни принуждения, ни насилия.

Еще бы! Смысл применять насилие или принуждать, если можно просто забрать жизнь и право что-либо решать в этой жизни. А так в целом да, ни насилия, ни принуждения со стороны Вихо определенно не происходило.

– Хочешь сказать, он тебя просто купил? – недоверчиво вопросил Кел.

Я могла бы промолчать, но почему-то предельно честно ответила:

– В каком-то смысле да.

– Да?! – переспросил парень.

Недоуменно покачал головой и сокрушенно признался:

– Поверить не могу, что ты продажная…

Он оборвал себя, видимо не желая озвучивать мне в лицо шаблонное «продажная девка». Но я совершенно спокойно отреагировала и на его признание, и на испытующий взгляд после.

Горько, конечно, было, но если по факту, то:

– Все мы продажные, Кел. Вопрос лишь в цене.

Он неодобрительно покачал головой, помолчал некоторое время, затем сказал:

– Видимо, твоя была крайне высокой, раз Вихо настолько тебя ценит.

И он снова посмотрел на меня, причем вопросительно посмотрел. Стало ясно, что Кел тянет информацию. Из любопытства или, возможно, он какие-то иные цели преследовал – мне было совершенно неясно, да и неинтересно.

– Знаешь, я думаю, будет лучше, если ты об этом спросишь у Вихо лично, – произнесла я.

Хмыкнув, Кел заметил: