Шепот в ночи

– Он пришел в мою комнату, он забрался ко мне в постель, – выпалила я. Она открыла рот, и ее глаза округлились. Она затрясла головой и попыталась что-то сказать, но губы зашевелились беззвучно. – Он заставил меня. Это было гадко, ужасно. Он говорил мне, что не выносит твоего присутствия, даже коснуться до тебя ему противно. – Она затрясла головой. – Я пыталась сопротивляться, но он был слишком сильный и решительный. И потом… он изнасиловал меня.

Она заткнула уши руками и издала самый отвратительный вопль, на который была только способна. Затем замахнулась, чтобы ударить меня, но я перехватила ее руку.

– Не прикасайся ко мне! – закричала я. – И никогда больше не смей запирать меня в моей комнате. Даже и не думай об этом!

Она выдернула свою руку из моей, бросилась прочь от меня в свою спальню и захлопнула дверь.

– Вот и хорошо. – Я глубоко вздохнула.

Казалось, в моей груди бушует пожар. Я не подозревала, в каком я была напряжении, мои ребра болели. Хотя я и прогнала ее от себя, но не чувствовала удовлетворения. Даже теперь, когда все было кончено и мой гнев поутих, я легко себе представила, какой ненавистной и ужасной я была. Эту часть себя я никому не показывала, как я теперь знала, и она оставляет после себя рубцы.

Хуже всего, что такие подлые и отвратительные люди, как тетя Бет, могут превратить вас в тех, кем они сами являются. Этого-то она и достигла прямо сейчас.

Я спустилась вниз на ланч. Мелани и Ричард уже сидели за столом. У Ричарда салфетка одним углом была заткнута за воротник, а у Мелани лежала на коленях. Они сидели безупречно прямо и правильно держали ложки, которые парили над их дымящимися тарелками с супом. Они больше походили на манекенов, чем на живых людей.

– Я видела все, что вы натворили в моей комнате, пока меня не было. Вам это так не пройдет. Уж поверьте, – пообещала я.

Мой горящий взгляд заставил их опустить глаза. Затем Ричард оправился и процедил сквозь зубы:

– Джефферсон умирает. Мама сказала нам об этом сегодня утром.

– Это ложь. Он выздоравливает. Его сразу перевезут в больницу сюда, как только позволят врачи! – сказала я.

Он хитро улыбнулся.

– Мой отец сказал тебе это только для того, чтобы привезти тебя домой.

Я взглянула на Мелани. Она смотрела на меня словно бесчувственный ученый аналитик, желающий увидеть мою реакцию на эти новости.

– Вы гадкие… два гадких чудовища! – закричала я и одним стремительным движением опрокинула их тарелки с супом им на колени. Они оба заорали и выскочили из-за стола, но суп уже впитался в одежду и ошпарил их. Не дожидаясь тети Бет, я повернулась и бросилась прочь.

Я выбежала из дома и направилась в отель. Весь мусор был уже убран, и начата постройка новых стен. Дядя Филип сразу же подошел ко мне.

– У тебя семейство из чудовищ, – начала я. – Я их ненавижу.

– Теперь всем надо приспосабливаться друг к другу. – Он поднял руку. – Со временем…

– Я никогда не приспособлюсь к ним… или тебе! – тяжесть в моей груди увеличивалась с каждым вздохом. Мгновение я просто с ненавистью смотрела на него. Он выглядел смущенным. – Близнецы сказали мне, что ты солгал мне про Джефферсона. Они сказали, что его не перевезут сюда в больницу.

Он улыбнулся.

– Но это чушь. Они просто тебя дразнят. Дело в том, что сегодня утром мне звонили, и я уже собрался идти к тебе. Джефферсон вышел из комы, и он прибывает в больницу сегодня в восемь часов вечера. Мы с тобой будем там, когда он приедет.

– Правда? Это не очередная ложь?

– Могу ли я врать о таких вещах? – Дядя положил свою руку мне на плечо, но я отпрянула, словно она была раскаленная.

– Кристи, пожалуйста…

– Не дотрагивайся до меня. Я не желаю, чтобы ты хоть когда-нибудь еще раз дотронулся до меня!

– Кристи, мы любим тебя. Мы…

– Любите меня? Ты знаешь, что она заперла меня в комнате?

– Она просто немного расстроена.

– И ты ей это позволил. Ты позволяешь ей делать все, что ей вздумается, – обвинила его я.

– Бети Энн распоряжается теперь домом, а я…

– Она распоряжается всеми и каждым, но не мной. Я рассказала ей, что ты сделал. Я рассказала ей! – закричала я и бросилась прочь.

Я вернулась только к вечеру. Я съездила в город и купила себе поесть. Я погуляла немного по пляжу, а потом села позади отеля и наблюдала за строительными работами. Когда же я наконец вошла в дом, там все было тихо. Я прошла к себе наверх. Дверь в комнату Мелани была открыта, и, проходя мимо, я увидела там близнецов. Они сидели на полу и играли в шашки. Они с ненавистью посмотрели на меня, но увидев, что я задержалась у их двери, перепугались и перевели взгляды на свою игру.

Дверь в спальню тети Бет и дяди Филипа оставалась закрытой. Мне было интересно, уж не на весь ли день она там закрылась. Мне не было ее жаль, мне было просто любопытно. Однако ровно в шесть пятнадцать она подошла к моей двери и вежливо постучала. Она выглядела так, словно несколько часов проплакала. Теперь вид у нее был бесстрастный и безразличный, какой бывает у того, кто двигается в пространстве, ни о чем не думая, ничего не ощущая.