Шеллшок

Это было любопытно, забавно, странно. В тот самый миг, когда мы впервые взглянули друг на друга пару минут назад, я, даже если бы никогда не слыхал о Чимарроне, сразу понял, что он не только знает, кто я, но ему также известно и чем я дышу. И он вовсе не в восторге от этого знания. Между нами сразу образовалось непреодолимое антагонистическое поле, взаимоотталкивающая среда как между одинаково заряженными полюсами магнита.

Было ясно, что между мной и этим ходячим кладбищем бифштексов не может быть никакого взаимопонимания. Как летящий со скалы неудачник наверняка знает, что неминуемо разобьется об острые камни, так и я был абсолютно уверен в том, что обязательно сойдусь с Чимарроном в смертельной схватке и один из нас сотрет другого в порошок. Это неминуемо произойдет в любой момент, может быть, даже сейчас.

Но сейчас этого нельзя было допустить. Элементарное благоразумие требовало от меня быть покладистым еще некоторое время. Поэтому я проговорил с мягкой иронией, которая была Альде Чимаррону все равно, что выстрел из рогатки по киту:

– Благодарю вас за то, что так подробно ответили на все мои вопросы, мистер Чимаррон. Красивая у вас игрушка. – Я кивнул на пистолет в его руке, все так же направленный на меня или чуть в сторону. – Решили немного попрактиковаться? Зашмалять парочку соседских ребятишек?

Он опять приоткрыл зубы в улыбке-оскале. Причем лицо его не расплылось, а осело книзу, как перекисшая опара. В этот момент он выглядел не миролюбивее каменного изваяния одного из первых конкистадоров, завоевателей Америки.

Я продолжал осыпать его булавочными уколами своего остроумия:

– Самое подходящее времяпрепровождение для джентльмена вашей деликатной конституции. Небось, здорово успокаивает, а? Ваш самострел сделан на заказ? Забавная вещица, штучная работа. Это что у вас? Однозарядка, да еще с глушителем, чтобы детишки не разбежались? Модернизированный стендовый пистолет Хаммерли?

Квадратный монумент не пошевелился. Лишь заходили желваки под толстым слоем жира, да чуть быстрее начали раздуваться ноздри, перепугав обитателей волосяных джунглей в носу, которые, наверное, преспокойно завтракали. В какой-то миг мне даже показалось, что Везувий вот-вот извергнется злобой, но Чимаррон лишь повернул голову и автоматически глянул в тот сектор, где раньше я заметил вздымавшиеся фонтанчики пыли.

Когда он вновь повернул ко мне свою раскаленную сковородку, он уже не ухмылялся, а произнес довольно добродушно:

– У тебя наметанный глаз, парень. Базовой моделью для этой пухалки послужила «хаммерли-150», но ее прежний владелец кое-что модернизировал, приладил глушитель. Бесподобная штука, как мне рассказывали, для того, чтобы без лишнего шума убрать неприятного тебе человека. А для того, чтобы сделать ее абсолютно бесшумной, необходимо обеспечить пуле дозвуковую скорость, порядка 213 метров в секунду на выходе из ствола. – Он раскрыл широченную ладонь. – Вот такие патроны от Фоччи самые подходящие. – Альда вновь поднял на меня глаза и добавил: – Я, конечно, использую его только для практики, из спортивного интереса. Шмаляю по кустам, камням, всяким там зверушкам.

– Ну, естес-ственно, мистер Чимаррон. И как успехи? Я имею в виду камни, кусты, зверушки. Подстрелили кого-нибудь?

– Ну, в гору я уже попадаю.

Его ответ меня удивил. Может быть, он не совсем безнадежен в смысле юмора. Чимаррон поерзал в кресле, снял пистолет с предохранителя и изготовил его для стрельбы. Надеюсь не в меня.

Местность вокруг была сплошь покрыта редкими мескитовыми деревьями и зарослями креозота, перемешавшимися с пушистыми кустами кассии и толокнянки. Метрах в пятнадцати перед нами отдельно рос большой куст креозота с узким шпилем-верхушкой. Чимаррон, не вставая, вытащил правую руку, быстро прицелился и выстрелил. Звук выстрела был похож на воздушный поцелуй школьницы. «Чмок!» – и верхушка упала, будто срезанная лезвием бритвы.

– Прекрасный выстрел, мистер Чимаррон, – не удержался я. – Вы чертовски здорово стреляете.

– Так себе... Ты, наверное, стреляешь лучше? Хочешь попробовать?

Вообще-то особого желания у меня не было. Это был его пистолет, его развлечение. Но у меня не хватило сил отказаться, особенно сейчас, когда ему так хотелось утереть мне нос.

– С удовольствием! – ответил я, передозировав оптимизма. – Почему бы нет? Только прежде ответьте на один вопрос.

Он выжидательно уставился на меня, излучая самодовольство. Я так и не понял, был ли он доволен удачным выстрелом или же тем, что ему удалось вовлечь меня в авантюру, из которой он несомненно должен был выйти победителем. Как бы то ни было, его настроение несколько улучшилось. А для него «несколько» означало «очень даже». Какова бы ни была причина, но он не только обстоятельно ответил на мой вопрос, но и испытал при этом явное удовольствие.

А спросил я его вот о чем: