Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Произошла естественная элизия интересов Ирана и США. Заявление иранских переговорщиков о том, что «советская идеология прямо противоположна идеологии Ирана», было близко отношению к коммунизму американцев, которые были настроены в равной степени решительно. Тот факт, что СССР оказывает существенную военную помощь Ираку, в то время имел решающее значение. «Советы, – сказал один высокопоставленный деятель в ходе дискуссии, – убивают иранских солдат»[2009]. За несколько лет Иран и США, возможно, не прошли путь от худших врагов до лучших друзей, но они были готовы оставить разногласия позади и работать над достижением общей цели. Эта попытка найти путь между соперничающими великими державами являлась примером классической политики, которая была мгновенно узнаваема по опыту предыдущих поколений иранских дипломатов и руководителей.

Стремясь укрепить отношения, США начали поставки оружия в Иран в нарушение своего собственного эмбарго и несмотря на давление на правительства других государств не продавать оружие в Тегеран. Некоторые были против такого развития событий, в том числе госсекретарь Джордж Шульц, который заметил, что эта инициатива может привести к победе Ирана и «свежему приливу энергии для антиамериканских настроений по всему региону»[2010]. Были и другие, которые утверждали, что это служило интересам США, а Иран и Ирак просто исчерпают друг друга сами. Ричард Мерфи, один из депутатов Шульца, заявил на слушаниях в Конгрессе за год до этого, что «победа (Ирана или Ирака) недостижима в военном аспекте и нежелательна в стратегическом» – эти же настроения были отражены в комментариях высокопоставленных чиновников Белого дома[2011].

Первая партия из 100 противотанковых ракетных комплексов (TOW) была отправлена летом 1985 года. Оружие поставлялось через посредника, которому не терпелось упрочить связи с Тегераном, – Израиль[2012]. Дружественные отношения между ними кажутся удивительными с точки зрения людей, живущих в начале XXI века, когда иранские лидеры призывают к тому, чтобы Израиль был «стерт с карты». Но в середине 1980-х годов их отношения были настолько близки, что премьер-министр Израиля Ицхак Рабин мог сделать такое заявление: «Израиль – лучший друг Ирана, и мы не намерены менять свою позицию»[2013].

Готовность Израиля принять участие в программе вооружения США была во многом обусловлена его желанием поставить Ирак в положение, когда он вынужден будет сосредоточить свое внимание на восточном соседе, а не наблюдать за происходящим в других местах. Тем не менее в договоренностях с Ираном были свои тонкости. США сделали предложение Израилю принять участие в перевозках американских боеприпасов и оборудования в Тегеран с последующей компенсацией со стороны Вашингтона. Израильское правительство попросило – и получило – подтверждение того, что эта схема была разработана на самом высоком уровне в Соединенных Штатах. На самом деле она была одобрена лично президентом Рейганом[2014].

Между летом 1985 года и осенью 1986 года Иран получил несколько крупных поставок из США, в том числе более 2000 ракет системы TOW, восемнадцать зенитных ракет системы Hawk и две партии запасных частей для них[2015].

Не все из них были доставлены через Израиль, вскоре поставки стали делать напрямую, хотя в процессе этого воды намутили еще больше, чем когда доходы от продажи шли на обеспечение оппозиционеров в Никарагуа – «Контрас». С тех пор как произошел кубинский ракетный кризис, Вашингтон был напуган угрозой появления коммунизма на пороге Соединенных Штатов и стремился финансировать активные группы, способные эффективно бороться с пролевой риторикой и политикой и преодолевать свои сложности в тишине. Участники «Контрас», который на самом деле был свободной группировкой повстанцев, часто занятых ожесточенными конфликтами друг с другом, были основной аудиторией для насаждения американской антикоммунистической доктрины и политики внешней слепоты. Американские частные и правительственные мероприятия сильно отличались на Ближнем Востоке, помощь передавалась оппозиционным силам в Центральной Америке, несмотря на то что законодательство прямо запрещало правительству США совершать такие действия[2016].

Дело дошло до крайней точки в конце 1986 года, когда после целого ряда утечек стало ясно, что произойдет дальше. Скандал мог привести к свержению президента. 13 ноября президент Рейган выступил в прямом эфире в прайм-тайм, чтобы сделать обращение к нации по «чрезвычайно тонкому и глубоко важному вопросу о внешней политике». Это был решительный момент, когда от него требовалось использовать все его обаяние. Президент хотел избежать извинений или оправданий, но объяснял, что было сделано то, что нужно. Он идеально обрисовал значимость стран этого региона и потребность Америки оказывать влияние на все расходы.