Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Угроза, которую Россия представляла для Британии, разрасталась как раковая опухоль еще за столетие до убийства Франца Фердинанда, так как Россия превратилась из ветхого, архаичного государства с аграрной экономикой в реформированную и амбициозную империю. В Лондоне зазвонили тревожные звоночки, когда стало ясно, что интересы растущей и расширяющей свое влияние России не только пересекаются с интересами Британии, но и могут нарушить их.

Первые знаки беды появились в начале 1800-х годов. Многие десятилетия Россия раздвигала свои границы, присоединяя новые территории степей Центральной Азии, население которых состояло из самых разных племен, проживавших на востоке и юге, таких как киргизы, казахи и ойраты. Такое присоединение осуществлялось с разумной осторожностью. Хотя Маркс глубоко критиковал империализм и появление «новых русских», все было проделано с немалой чуткостью[1173]. Во многих случаях местные лидеры не только получали щедрые дары, но и оставались на своих местах; их власть в пределах их территорий была одобрена и официально признана в Санкт-Петербурге. Уступки, например налоговые льготы, земельные гранты и освобождение от военной службы, также облегчили привыкание к господству России[1174].

Территориальное расширение подпитало рост экономики России, который значительно ускорился в XIX веке. С одной стороны, большие расходы, которые были связаны с защитой от атак со стороны степей, сократились и было высвобождено определенное количество средств[1175]. С другой стороны, можно было получить щедрое вознаграждение, имея доступ к плодородным землям степей, которые простирались от Черного моря далеко на восток.

Ранее россияне были вынуждены возделывать гораздо менее подходящую для этого землю, в результате чего урожай зерна в России являлся одним из самых низких в Европе, и это подвергало население угрозе голода. Один из британских путешественников в начале XVIII века отметил, что калмыки, выходцы из племени ойратов, которые поселились в низовьях Волги и на северном побережье Каспийского моря, могли выставить до 100 000 хорошо вооруженных, крепких мужчин. При практически постоянной угрозе нападения сельское хозяйство не могло развиваться должным образом. «Несколько сотен акров» плодородной земли этого региона, писал тот же самый путешественник, «в Англии были бы на вес золота, а здесь они заброшены и необработанны»[1176].

Торговля страдала точно так же, как и развитие городов. Их размер и количество оставались весьма скромными: лишь небольшая часть населения была урбанизирована до наступления 1800 года[1177].

Когда все начало меняться, амбиции и кругозор также стали расширяться. В начале XIX века российские войска напали на Османскую империю, тем самым обеспечивая большие преимущества, в том числе контроль над Бессарабией, регионом между Днестром и рекой Прут, а также над значительными территориями на Каспийском море. Далее последовали нападения на Кавказ и целая серия неприятных поражений в Персии.

Баланс сил на Кавказе резко сменился. Располагающиеся здесь провинции и ханства или были независимы, или столетиями поддерживали отношения с Персией. Перерисовка карт показала большой сдвиг в этом регионе, что являлось однозначным свидетельством растущих амбиций России на ее южных границах. Англичанам потребовалось совсем немного времени, чтобы понять значимость момента, особенно после того как было получено сообщение, что французская миссия отправилась в Персию, чтобы скомпрометировать позицию Англии на Востоке. Революция во Франции в 1789 году принесла такие же результаты, как и черная смерть в свое время. Масштабные страдания положили начало новой эре возрождения.

К концу XVIII века Наполеон планировал не только покорить Египет, но и вытеснить Британию из Индии. Он якобы написал могущественному султану Майсура Типу, чтобы сообщить ему, что многочисленные и непобедимые французские войска скоро «освободят вас из железных тисков Англии»[1178]. Конечно же, Индия была лакомым кусочком для французских стратегов в это время[1179]. После отправки доверенного генерала Наполеона, графа де Гардана, в Персию в 1807 году с приказом заключить альянс с шахом, а также составить подробные карты, чтобы подготовиться к большой французской кампании на Индийском субконтиненте, стало ясно, что Индия продолжала будоражить умы[1180].

Британцы отреагировали незамедлительно, отправив высокопоставленного чиновника, сэра Гора Оусли, чтобы предотвратить успешные переговоры французов с шахом. С сэром Оусли отправилась внушительная делегация, которая должна была «впечатлить местное население своим размером и постоянством наших связей»[1181]. Важно было произвести впечатление на шаха и его двор, хотя некоторые и пытались скрыть свое презрение к местным обычаям за закрытыми дверями.