Шелк и пар (ЛП)

— Сколько еще атак выдержат стены? — спросил Лео. Мориоч пока не задействовал огнеметы — определенно боялся неконтролируемого пожара. Проверял, не сумеет ли сломить трущобы силами одних только металлогвардейцев.

Рип пожал плечами.

— Эти стены всегда были скорее символом. Их строили не затем, чтоб останавливать армии.

«Значит, судя по звукам, осталось недолго».

— Надо перенести сражения на улицы. Остановить врага, пока он не нанес критический удар.

— Да они ж размажут нас о нашу же стену, — указал Рип.

— Нет, если возьмем их в тиски.

Оба посмотрели друг на друга. Пламя отразилось в зеленых глазах гиганта, а лицо приняло задумчивое выражение.

— Мы двинем через Нижний город. Нападем сзади, да так, что нас до поры и не заметят.

— Лучше останься, возглавь людей с этой стороны. — Лео вздохнул. — Кто еще может повести вторую группу?

Рип уставился на него.

— Сам знаешь, кто.

Боже.

— Они за мной не пойдут. Это люди Блейда, а не мои.

— Нихто из парней воевать не обучен, — настаивал Рип. — Они знают улицы, как устраивать засады, как драться, как убивать… А ты смышленый малый в тактике. Смекаешь, как Мориоч думает, как работают металлогвардейцы… Тебе-то и надо, что выбрать пару ребят да передавать через них приказы. Дай им понять, что мы заодно.

Лео почувствовал какую-то странную уязвимость. Он же привык командовать, держать все в своих руках. Так почему вдруг сейчас засомневался?

«Три дня назад ты бы колебаться не стал».

Бэрронс зажмурился. Куда подевался прежний Лео, с его уверенностью, напором? Станет ли он снова тем человеком?

— Я это сделаю. — Лео дал своей сестре и Блейду слишком много обещаний — а на это ремесло его хотя бы натаскивали. С беззвучным смешком Бэрронс вознес молитву небу и мысленно поблагодарил Кейна, что научил искусству войны.

— Славно. Тебе понадобятся люди. Дровосек, Дэллоуэй, Хиггинс и Чарли станут твоими помощниками. — Рип поднял руку. — Не спорь. Моя затея, мне и решать. Я подберу тебе остальных ребят. — Медленная жесткая улыбка растянула губы здоровяка. — Пора окрасить металл кровью.

***

В комнате воняло хлороформом.

Едва соображающая Онория мотала головой, а Эсме прижимала ткань ко рту и носу роженицы. Блейд сидел рядом с женой, держа ту за руку, и не сводил почерневших глаз с живота бедняжки.

Когда Мина предложила операцию — зная процесс в теории, но не на практике, — то и представить себе не могла, что придется пробиваться сквозь столько слоев плоти. Миссис Парсонс действовала ловко и сноровисто, орудуя одновременно скальпелем, ножницами и парой зажимов. Обеззаразив по заветам доктора Листера кожу пациентки и собственные руки, повитуха принялась за дело.

Мины хватило на пару минут, после чего она отвернулась и тяжело сглотнула. Онория издала слабый стон; ее ресницы трепетали.

— Все хорошо, любимая, — прошептал Блейд ей на ухо. — Я здеся. Я тя держу.

— Ребенок? — невнятно спросила Онор.

— Он в порядке. — Блейд отвернулся от ее умоляющего взгляда и потрепал жену по руке. — Ничо с вами не случится.

Голова Онории мотнулась, бедняжка снова потеряла сознание.

— Какой у тебя уровень вируса? — спросила Мина Блейда, чтобы отвлечь их всех.

— Где-то процентов сорок восемь.

Выше, чем у нее. А чем больше уровень, тем сильнее заживляющие способности.

— Может, нам тогда использовать твою кровь. У меня только тридцать шесть.

— Если сработает, — вмешалась Эсме, — только представьте себе последствия. Родовспоможение станет куда безопаснее, если мы гарантируем быстрое заживление и обеззараживание.

Именно инфекции зачастую становились причиной материнской смертности, и судя по смягчившемуся лицу Эсме, она об этом знала не понаслышке.

— Их придется сперва прививать.

— Дамы, пожалуйста, сосредоточьтесь, — позвала миссис Парсонс. — Ваша светлость, не подержите зажимы?

Мина постаралась не думать о том, что перед ней тело живого человека. Отгородившись от процедуры, она просто следовала указаниям повитухи, подавала различные металлические инструменты и передвигала части обмякшего туловища, пока Парсонс продолжала быстро резать. Наконец на свет появилась пара ножек внутри тонкого студенистого пузыря. Это было самое захватывающее и отвратительное зрелище в жизни Мины. Она только ахнуть успела.

Влажный чавкающий звук, с которым дитя выскользнуло из чрева матери, также оказался полной неожиданностью. Мина протянула мягкие пеленки, и ей вручили маленькое, слабо извивающееся тельце. Миссис Парсонс очистила личико ребенка от остатков пузыря и сунула малышу палец в горло, чтобы впустить воздух. Сперва дитя что-то булькнуло, а потом, словно пробив невидимую преграду, разразилось криком. Да таким, что Мина аж подпрыгнула.

— Это девочка! — с явным облегчением провозгласила раскрасневшаяся и взмокшая миссис Парсонс.

— Девочка? — дрожащим голосом переспросил Блейд. — У меня дочь?

Мина быстро укутала ребенка и развернула его к отцу.

— Взгляни на нее.

Еще один слабый крик прорезал воздух. Густые темные волосы малышки прилипли к головке, а покрасневшее лицо было все в морщинах. Блейд уставился на дочь, как будто Мина только что предложила показать ему луну.