Шелепин

– Дорогие товарищи! Трудно выступать в такую минуту… Я на всю жизнь сохраню в памяти те годы, которые провел в комсомоле. Позвольте мне, товарищи, от всего сердца выразить вам, делегатам съезда, и товарищу Семичастному, который здесь так хорошо говорил обо мне и моей деятельности, большую благодарность за ту высокую оценку, которую вы дали моему скромному труду… Все, что было сказано хорошего в мой адрес, все это я отношу в адрес коммунистической партии Советского Союза… Разрешите мне на этом съезде заверить вас, товарищи, заверить Центральный комитет КПСС, что я и впредь не пожалею своих сил, а если придется, я готов отдать жизнь за дело нашей партии, за генеральную линию нашей партии, за дело коммунизма!

Решение о переходе Шелепина на Старую площадь товарищи по комсомолу встретили аплодисментами. Все понимали, какой важный пост он занял. Он отвечал за подбор и расстановку руководящих кадров во всех республиках, кроме Российской Федерации. Шелепинский отдел состоял из региональных секторов плюс секторы профсоюзных и комсомольских кадров, переподготовки руководящих кадров, организационно-уставных вопросов. Торжественные мероприятия по поводу сорокалетия комсомола в октябре 1958 года проводил уже Семичастный.

После пленума ЦК ВЛКСМ Хрущев пригласил руководство комсомола поужинать. Николаю Месяцеву запомнился спор между Климентом Ефремовичем Ворошиловым и Анастасом Ивановичем Микояном о том, что полезнее для молодежи: водка с перцем или армянский коньяк. Пришлось секретарям ЦК комсомола выпить и того и другого, чтобы не обижать уважаемых спорщиков.

На Старой площади Шелепин проработал всего несколько месяцев. 25 декабря того же 1958 года, когда Александру Николаевичу было всего сорок лет, он совершенно неожиданно для себя перебрался со Старой площади на площадь Дзержинского, чтобы возглавить Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР. А его место в аппарате ЦК занял Владимир Семичастный.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИТЕТА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ

Первым председателем созданного в начале 1954 года Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР стал генерал-полковник Иван Александрович Серов. Этот вопрос решался на заседании президиума ЦК 8 февраля 1954 года.

Кандидатуру Серова отстаивал Хрущев. Другие члены президиума серьезно критиковали Серова. Каганович образно сказал, что «Серов жидковат, но может уплотниться». Микоян добавил: «Способный, но легковат».

Министр внутренних дел Круглов отметил, что Серов «не всегда доводит дело до конца, должен быть более вдумчивым».

Заместитель главы правительства Первухин сказал, что Серов груб, любит изображать большого начальника и при этом немножно подхалим. Но развел руками:

– Лучше Серова сейчас не найти.

Секретарь ЦК Михаил Андреевич Суслов напомнил, что Серов ретиво выполнял указания Берии и вызывал к себе секретарей обкомов, то есть свысока относился к партийным органам.

Против кандидатуры Серова резко возражал секретарь ЦК Николай Николаевич Шаталин, отвечавший за кадры, человек Маленкова:

– Я не голосовал бы за Серова. В аппарате отзыв плохой. Малопартийный, карьерист, держит нос по ветру. И натаскал трофейного имущества из Германии.

Шаталину недолго осталось работать в ЦК, на следующий год Хрущев отправил его подальше от Москвы – первым секретарем Приморского крайкома, а в 1960 году спровадил на пенсию.

Выступление Шаталина не изменило настроений членов президиума ЦК. Каким-то образом Хрущев убедил председательствовавшего на президиуме Маленкова поддержать кандидатуру Серова. Георгий Максимилианович внушительно сказал:

– Серову можно доверять.

Вопрос был решен.

Почему Хрущев настоял на кандидатуре Серова? Никита Сергеевич имел все основания считать Ивана Александровича своим человеком. 2 сентября 1939 года, на следующий день после начала Второй мировой войны, Серова назначили наркомом внутренних дел Украинской ССР. В Киеве жизнь связала Серова с первым секретарем ЦК компартии Украины, первым секретарем Киевского обкома и горкома партии Никитой Сергеевичем Хрущевым.

После ареста Берии и его подручных Хрущеву нужно было на кого-то опереться в госбезопасности. Он выбрал Серова, которого хорошо знал. Поддержка со стороны госбезопасности была очень важной для Никиты Сергеевича, поэтому он и держал на Лубянке лично преданного ему человека. Через год после назначения председателем КГБ Хрущев присвоил Серову звание генерала армии, в честь пятидесятилетия наградил еще одним орденом Ленина.

Анастас Иванович Микоян вспоминал, что, когда речь заходила об участии Серова в репрессиях, Хрущев защищал его, говоря, что тот «не усердствовал, действовал умеренно». У Микояна иное объяснение: «Скорее всего, поскольку Хрущеву самому приходилось санкционировать аресты многих людей, он склонен был не поднимать шума о прошлом Серова. Это возможно, хотя точно сказать не могу».