Шекспир

Жак.Кто из вас убил оленя?

1-й Вельможа. Я, сударь.

Жак.Представим его герцогу как римского победителя; хорошо было бы украсить его голову оленьими рогами в виде триумфального венка. — Охотники, нет ли у вас какой-нибудь песни на этот случай?

Охотник.Есть, сударь.

Жак.Так спойте ее; как бы ни фальшивили — это не важно, лишь бы шуму было побольше.

Песня

Носи, охотник в награжденье

Ты шкуру и рога оленьи;

Мы ж песнь споем!

Носить рога не стыд тебе,

Они давно в твоем гербе.

Носил их прадед с дедом,

Отец за ними следом…

Могучий рог, здоровый рог

Смешон и жалок быть не мог!

(IV, 2, пер. Т. Щепкиной-Куперник)

Имеющий уши да услышит! Мы заканчиваем с этим очень цветистым аспектом жизни юного Шекспира, прикрепляя к стенду истолковывающих намерений еще один смешной трофей, бесполезный и восхитительный объект мании: Уильям Гардинер, нечестный магистрат из Суссекса и другой возможный прообраз судьи Шеллоу, у которого юный Шекспир, по существу, никогда не мог заниматься браконьерством, был владельцем очень красивого парка оленей в Годстоуне, где он и похоронен в конце ноября 1597 года — раздавленный, надеемся, весом своих должностных преступлений.

ПРИВЕТЛИВАЯ ЯБЛОНЯ

Нет лучшего способа очеловечить гения, чем найти у него недостатки. Браконьер Уильям также еще и пьяница. «Но злой прихоти, обычной для молодого человека, он попал в плохую компанию», — пишет Николас Роу. Магическая и все объясняющая формула. Путь проложен, устремимся по нему. Анонимный посетитель Стратфорда в 1762 году пишет в «British Magazine», что юный Шекспир пил и даже не пренебрегал соревнованиями по выпитым кружкам пива, ходил заключать пари в соседние деревушки, такие как Бидфорд. Анонимный посетитель побывал в «Белом льве», таверне, располагавшейся тогда на Хенли-стрит, где хозяин заведения взял на себя роль экскурсовода:

«Отсюда патрон был так любезен сопроводить меня к двум молодым женщинам, потомкам нашего великого драматического поэта: они держат маленькую пивную на некотором расстоянии от Стратфорда. По дороге, которая ведет туда, в местечке под названием Битфорд, он показал мне за изгородью дикую яблоню, называемую «Кров Шекспира», так как наш поэт спал под ней одной ночью; в самом деле сам он, так же как и Бен Джонсон, любил опорожнить стаканчик за компанию».

Легенде не повезло с яблоней, так как каждый хотел бы хотя бы занозу от дерева, которое милостиво простерло свои ветви над ослабевшим поэтом.

СПЕШНАЯ ЖЕНИТЬБА

На этот раз Уильям браконьерстует под покровительством Венеры в маленьком поселке Шоттери, расположенном в миле к западу от Стратфорда. Здесь, в окрестностях солидной фермы семьи Хэсуэй, зажиточных арендаторов, возникает идиллия между Уильямом и старшей дочерью. Ее зовут Анна, или Агнес, оба имени взаимозаменяемы в то время. У отца Ричарда Хэсуэя многочисленная семья. В своем завещании, которое он пишет 1 сентября 1581 года, он вспоминает четырех сыновей: Варфоломея, Томаса, Джона, Уильяма, и трех дочерей: Агнес, Кэтрин, Маргарет. Отец женился два раза и имел пятерых детей от первого брака и пятерых от второго. Джоана, жена, чье имя фигурирует в завещании, — мачеха Анны. Анна родилась, видно, в 1556 году, так как надпись на ее могиле рядом с могилой Уильяма указывает, что она умерла 16 августа 1623 года в возрасте шестидесяти семи лет. Анне Хэсуэй было двадцать шесть лет, когда пошатнулось здоровье ее отца. Быть не замужем в таком возрасте было необычно в то время. И как предполагают некоторые, не исключено, что Джоана находила обременительными этих детей от первого брака мужа, остающимися холостыми и незамужними. Все еще не женился двадцатисемилетний Варфоломей, которому отец оставляет землю.

Ричард Хэсуэй назначает свою жену распорядительницей и основной наследницей. Определенные суммы денег получают дети.