Читаем Шекспир полностью

В Стратфорде первое упоминание о школьном учителе относится к 1295 году. Бесплатная школа создана в 1482 году под эгидой гильдии Святого Креста. В 1553 году грамматическая школа становится «новой королевской школой» В ней есть учитель с оплатой 20 фунтов в год. Классы располагаются в помещении, находящемся над залом совещаний Корпорации. Учитель живет за школой. Учителей, сменявших друг друга с 1571 по 1776 годы, когда Шекспир посещает грамматическую школу, зовут Уолтер Роуч (1571–1573), Саймон Хант (1571–1575) и Томас Дженкинс (1575–1579). Все трое имеют дипломы Оксфордского университета. Хант оставляет свой пост, чтобы поступить на службу в иезуитский колледж. Именно он является учителем Уильяма в течение нескольких лет, несомненно, между семью и одиннадцатью годами. В 1580 году Хант сменяет иезуита Роберта Парсонса в качестве духовника и умирает в 1585 году. Примечательно обнаружить на пути молодого Шекспира католика, если только Хант-учитель и иезуит одно и то же лицо, что более чем вероятно, однако Шенбаум отмечает существование другого Ханта, умершего в Стратфорде в 1598 году.

Школьный учитель должен быть одобрен церковной властью, то есть ректором прихода и епископом Уорчестера. Англиканская церковь не могла бы закрыть глаза на явные случаи папизма. «Книга публичных молитв», выпущенная Елизаветой в 1559 году, — лучшее свидетельство остающегося тесным родства церкви с исходной религией, отброшенной больше по политическим причинам, нежели теологическим. Наконец, нужно вспомнить, что еще свежо в памяти политическое и культурное потрясение от отделения от Рима в 1534 году, новая культурная данность еще не очень хорошо ассимилирована. Все эти факторы объясняют, почему в то время старая религия может все еще иметь много симпатизирующих ей и ее приверженцев.

Школа открыта шесть дней в неделю почти круглый год. Если и не установлены обязательные каникулы, в большинстве заведений дают шестнадцать дней отпуска на Новый год и двенадцать — на Пасху, иногда еще неделю — на Троицу. Есть также свободные праздничные дни, и сверх того учителя используют тридцать дней отпуска. Школьный день начинается в семь или восемь часов утра. Он продолжается до И часов, затем возобновляется в полдень после обеда и заканчивается в 5 вечера. В некоторых школах школьный день более долгий, ученики должны с 6 до 7 часов выполнять упражнения по латыни в ожидании учителя. После обеда в половине четвертого бывает также перемена. Один день в неделю укорочен. В большинстве школ это четверг. Молитвы и пение псалмов задают ритм школьному дню. По понедельникам учитель опрашивает учеников о содержании воскресной проповеди, чтобы проверить, присутствовали ли они на ней, были ли внимательны.

«БОЖЕСТВЕННЫЙ ИНСТРУМЕНТ»

Наказания употреблялись в такой мере, что кажутся даже основой педагогики. Воспитатели того времени серьезно обсуждают способ и дозировку. Приведенный ниже текст свидетельствует о желании определить меру наказания в интересах ребенка, учителя и репутации заведения. Текст, принадлежащий Джеймсу Бринсли, пуританину и школьному учителю, не менее леденящ и для современного читателя: «Что касается применения наказания, мы должны смириться с ними против собственной воли и даже по принуждению, и нужно применять их постепенно, таким образом, чтобы те, кто не подчиняется никаким средствам воздействия и увещевания, были бы принуждены подчиниться посредством наказания. Нужно начинать с наименьших наказаний и постепенно увеличивать их до самых суровых, принимая во внимание прежде всего природу каждого, как мы уже об этом сказали:

1. Можно применять порицания, делая их более резкими при случае, в зависимости от натуры виновного и его проступка…

2. Можно наказывать, переводя в низший разряд, ставя вперед того, кто делает лучше, по нашему мнению…

3. Можно наказывать с помощью реестра, того, что можно назвать черным списком. Можно действовать таким образом: отметьте письменно или мысленно имена всех тех, у кого вы заметали крайнее пренебрежение, упрямство, грубость или какое-либо неповиновение, чтобы запретить им какую-либо свободу играть во время перемены…

4. Иногда за более тяжелые проступки дают три или четыре удара розгами. Что касается наказания с помощью розог, следует соблюдать некоторые правила:

1) …вы должны обеспечить неподвижность наказуемого. Для этого назначьте трех или четырех учеников, в чьей честности вы уверены, чтобы они не давали ему возможности двинуть ни рукой, ни ногой;

2) остерегайтесь бить по спине, а также ранить ученика или поставить под угрозу его жизнь. В наших интересах предупредить любой несчастный случай и предотвратить любое вмешательство рассерженных родителей и не повредить репутации школы. По этим причинам избегайте ударов по голове рукой, розгой или линейкой».

«МАЛО ЛАТИНСКОГО,И ЕЩЕ МЕНЬШЕ ГРЕЧЕСКОГО?»
Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии