Шеф-повар Александр Красовский 2

Адрес предместья Хельсинки, куда мне надо было приехать, уже был давно вызубрен.

Утром я был уже в порту и с тревогой ожидал отхода первого парома, на который у меня был взят билет.

– Только бы в этом пароме ничего не отказало, молился я неизвестным богам, пока тот неторопливо отходил от причала, направляясь к финской столице.

Вечером, проехав Хельсинки, я свернул в сторону берега на неприметную дорогу. Проехав с километр, остановился у шлагбаума. Пожилой финн внимательно прочитал мой пропуск, после чего открыл проезд. Проехав еще километров шесть, я выехал на вытянутый в море каменистый мыс, на одной стороне которого стояли несколько деревянных строений, а на другой вдоль берега шел длинный причал. Оставив машину на стоянке, направился к ближайшему дому, в надежде, что мне растолкуют, чего, собственно, делать дальше. Далеко я не прошел, когда из его дверей вышел Петерс и направился ко мне.

– Как добрался? – поинтересовался он с отсутствующим видом.

Было видно, что эта проблема его мало волнует, и он думает совершенно о другом.

И я прекрасно понимал о чём. Петерс нервничал перед встречей с отцом, которого оставил, будучи совсем мальчишкой, и теперь не на шутку волновался, ожидая его возвращения.

– Ты, голоден? – спросил он. – Наверняка ничего за день не ел?

– Ну, да, – честно признался я. – На пароме купил кофе с сэндвичем и все.

– Идем, сейчас перекусим, – Адольф приглашающее мотнул головой и направился кневысокой постройке с надписью кафе.

Мы оба уселись у окна, и, ожидая, когда женщина средних лет принесет нам заказ, то и дело кидали взгляд в это окно, после чего понимающе улыбались друг другу.

За окном уже начинало темнеть, когда официантка подошла к нам и что-то тихо шепнула Петерсу.

Тот извинился и сказав, что на некоторое время оставит меня одного, зашел в неприметную дверь.

Его не было минут тридцать и я, было, хотел встать и прогуляться по улице, но ко мне подошла все та же женщина и попросила никуда не уходить.

Буквально через минуту появился Петерс. И скрывая волнение, сразу сказал:

– Они вышли в море, теперь остается только ждать.

Разговор у нас с этой минуты не клеился. Мы оба нервничали и были напряжены.

Часа через два на стоянку подъехали еще две машины со шведскими номерами.

Петерс попросил меня оставаться в кафе, а сам поспешил к выходящим из машин людям.

После недолгой беседы Петерс с одним из мужчин, направился обратно, а остальная троица медленно пошла в сторону пирса.

Когда в помещение кафе зашел Петерс вместе Торстеном Перссоном, я сразу все понял и укоризненно посмотрел на двух прохиндеев.

А те бессовестно ухмылялись, глядя на меня.

Я же угрюмо размышлял.

– Надо же, оказывается, я под колпаком шведских спецслужб нахожусь с первого дня пребывания в Швеции. Интересно, Сандберг у них тоже при делах? Меня, наверно в разработку взяли, сразу, как Салонен ему позвонил.

А эта сладкая парочка, неплохо спелась, пятнадцать штук баксов на улице не валяется.

Хотя, что мне жопится? Зато Люду скоро увижу. И сдается мне, раз тут спецслужбы замешаны, то прикрытие у этой операции точно имеется.

До двенадцати ночи я выпил, наверно кружек пять кофе и, спать совершенно не хотелось. Торстен с Перссоном опять ушли, запретив мне выходить на улицу, так, что оставалось только пялиться в окно и периодически бегать в туалет.

Около двух ночи Торстен с Перссоном вернулись в отличном настроении, от них явно несло алкоголем.

Петерс хлопнул меня по плечу.

– Алекс, все в порядке, катер уже в шхёрах, через час, полтора будет на месте.

Торстен достал бутылку своего любимого джина и поставил на стол.

Бутылка уже была начата. Видимо, мужики причастились по дороге ко мне.

В общем, всю бутылку они допили, я отказался, так, как планировал сразу уехать с Людой в Йоэнсуу.

Через час мы втроем направились к пирсу. Пришли туда практически вовремя. С моря доносился рокот лодочных моторов, а вскоре и оттуда же засветил луч прожектора.

На малом ходу катер подошел к пирсу. Пока старший Петерс привязывал катер, младший Петерс сбросил в него трап и моя жена, одетая в смешную рыбацкую робу, как зомби начала подниматься по нему на пирс.

Не утерпев, я схватил её за руку и помог подняться. И сразу обнял, не обращая внимания на густой рыбный запах от её одежды.

А она вдруг охнула и стала неловко заваливаться на бок.

Подхватив её, я прощупал пульс. Ерунда, всего лишь обморок. Сняв с нее рыбацкую куртку и брюки, я взял её на руки и понес в машину. Уложил на заднее сиденье и накрыл кофтой.

Тут она начала приходить в себя, открыла глаза и в утренней полутьме посмотрела на меня.

– Люда, здравствуй, – тихо сказал я и поцеловал жену в губы. Та в ответ обвила меня руками и прошептала:

– Это, наверно сон?

Тут нашу начинающуюся беседу прервал Адольф Петерс.

– Алекс, сейчас тебе следует уехать, о наших делах поговорим позже.

Я прервал его словами.

– Мне бы хотелось поблагодарить твоего отца.

– Еще поблагодаришь, – нетерпеливо произнес Петерс. На его лице буквально было нарисовано выражение:

– Вали ты поскорей отсюда.

Что я, собственно, и сделал. Сдал пропуск, сел в машину и свалил.