Щедрый подарок судьбы

Джоан шла вдоль самой кромки воды, остановилась, чтобы поднять раковину, которая наверняка понравится Джейми. Странным образом искривленная, снаружи извилистые полосы на темном фоне, будто ходы червей. Изнутри же она была удивительного кремово-розового цвета с перламутровым отливом, такому цвету позавидовал бы лучший живописец. Джоан провела по ней пальцем, стряхивая песок, и поразилась шелковистой гладкости, створка ракушки была даже теплой, словно живой. Будь она принцессой сказочной страны, из которой, по словам Джейми, приплывают его сокровища, она носила бы платья только такого цвета. Жизнь была бы прекрасна, потому что богатство и красота позволяют ни от кого не зависеть.

Стряхнув наваждение, Джоан поднялась по каменным ступеням к Морским воротам, прошла по коридору, но лестницы так и не обнаружила. Она не сразу поняла, что заблудилась, подняла глаза, огляделась, но не увидела ничего, кроме каменных сводов. Коридор хорошо освещался благодаря широкому арочному проходу в конце, через который она вошла, был даже слышен шум прибоя. Джоан не испытывала страха или паники, просто немного утомилась и проголодалась. Может, она ошиблась и свернула в другую сторону у Морских ворот? Она вернулась и прошла по другому коридору. Вскоре в конце действительно появилась винтовая лестница, но вела она не вверх, а вниз. Ей вспомнились слова герцога о том, что подвалы сейчас закрыты и не используются, в них слишком сыро. Значит, спускаться туда не стоит.

Может, если она воспользуется воротами на утесе, расположенными выше главного входа, а потом спустится вниз, тогда окажется в каком-то знакомом месте?

Джоан вновь, на этот раз внимательнее, оглядела лестницу. Она попробует спуститься и сразу вернется, если внизу только подвал и никакого прохода в замок. Миновав дюжину ступенек, она остановилась и опасливо посмотрела на непроницаемую темноту внизу. Она словно шевелилась, приближалась и отдалялась, временами издавая шелест и приглушенный свист. Джоан представила, что так, должно быть, дышит во сне огромное животное. Невольно сделала шаг назад и поднялась на ступень выше, напряглась, и сердце забилось сильнее.

– Это всего лишь ветер, – сказала она себе; беспокойство улеглось, словно повинуясь голосу.

Поразмыслив, Джоан решительно поднялась по лестнице и, поблуждав еще немного по туннелям, вышла наконец к нужной лестнице. Поднимаясь на первый этаж замка, она уже посмеивалась над своей трусостью.

– Веду себя как ребенок, – произнесла она, с облегчением перевела дыхание и стала закрывать тяжелую дверь.

– В чем дело?

Сердце подпрыгнуло к горлу: она меньше всего ожидала услышать герцога. Как оказалось, он стоял на парадной лестнице и с любопытством наблюдал за ней.

– Все в порядке, на мгновение показалось, что я заблудилась.

Он нахмурился, посмотрел под ноги, но не двинулся с места.

– Испугались?

– Немного, – нехотя призналась Джоан. – Всего на пару секунд. Ангус с Джейми ушли вперед, а я не заметила, как свернула не туда.

Лицо герцога стало хмурым, как грозовое небо.

– Именно поэтому я отправил с вами Ангуса. Им не стоило оставлять вас одну.

– Ничего же не случилось, ваша светлость. Легкое волнение.

– Все же я с ними поговорю.

– Прошу вас, не надо! – воскликнула Джоан слишком эмоционально и сразу потупила взгляд от смущения. – Мы чудесно провели время на берегу, нашли сокровища. Джейми проголодался и побежал вперед, Ангус сказал, что я могу не торопиться и погулять еще немного. Прошу вас, не ругайте их, я ведь не ребенок, не надо меня опекать.

Лохмор спустился, но остался стоять у последней ступени. Джоан молилась, чтобы он не подошел к ней ближе. Когда он возвышался над ней, рослый, широкоплечий, она ощущала себя маленькой и слабой, а это было непривычно. Она преодолела влечение к нему шесть лет назад, но и сейчас порой чувствует, что в его присутствии сердце начинает биться, как у мчащейся вдоль берега кобылы. Возможно, ей передавалось его напряжение. Она осознала это еще по дороге в Лохмор, с приближением к дому оно росло и становилось за метнее, эмоции роились в его душе, словно осы в банке, Джоан, кажется, даже слышала жужжание и ощущала рвущееся наружу раздражение. Скорее всего, причина его состояния вовсе не связана с ней, но ее присутствие усугубляло положение, а ей так хотелось его облегчить.

Жаль, что сейчас рядом нет Джейми, он бы рассказал отцу о прогулке, хотя так, пожалуй, было бы еще хуже.

Джоан огляделась, пытаясь найти повод сменить тему, и заметила на стене слева портрет очаровательной молодой женщины с темными волосами и миловидным лицом, красивой улыбкой и умными, лучистыми глазами. Она заметила табличку с надписью «Маргерит».

– Кто такая Маргерит?

– Маргерит?

– Да, леди на портрете.

Строгость во взгляде герцога исчезла, губы растянулись в улыбке, и сердце Джоан забилось и стало подпрыгивать, как выброшенная на берег рыба.

– Когда я был ребенком, не мог правильно произнести ее имя, поэтому называл Ромашка.

– Поэтому рядом висит тарелка, расписанная ромашками?

– Это работа мамы.