Шажками к пропасти (СИ)

Парень взглянул на меня, снова взял за руку, переплетая наши пальцы, и мы направились куда-то вглубь леса. Мы пробирались сквозь густые деревья, под нашими ногами хрустели ветки, а листва приятно щекотала плечи. Прошло буквально минут пять. И перед моими глазами предстала будоражащая кровь картина. Раскинулась поляна, на которой росли нежные ромашки и маленькие кустики ягод. А на краю обрыв... Конца ему не было видно, он устремлялся вниз с пугающей высотой. Ты будто смотришь в бездну... Вдалеке развернулись горы, обволоченные белой дымкой и серым туманом. Небосвод горел яркими звездами. Мягкая трава щекотала ноги. Дыхание будто сперло от такого завораживающего вида. Дилан провел меня чуть ближе к краю. Я была будто не здесь, будто взлетела, любуясь прекрасной картиной свысока.

- Я приезжаю сюда, когда мне паршиво. Или же просто побыть наедине с собой. Это место помогает, – посмотрел на меня брюнет.

- Потрясающее место, – сглотнула я, смотря все так же вдаль. – Такое необычное, – перевела я восторженный взгляд на парня.

Дилан присел на траву и вгляделся вдаль, на вершины гор. Звезд на небе становилось все больше, и казалось, что они совсем близко к нам. Я села рядом. Дилан достал из кармана пачку сигарет и закурил. Я посмотрела на него, взяла из его пачки еще одну. Прикурив свою сигарету от его, зажав фильтр губами, я глубоко затянулась. В такие моменты осознаешь, что еще не все в этом мире потеряло смысл. Ты думаешь о прекрасном, о жизни... Мышцы непроизвольно расслабляются, и ты успокаиваешься. Тебе, блять, хорошо, в конце концов...

- Дилан, – начала я, затянувшись в очередной раз, – ты мстил когда-нибудь?

Парень тяжело вздохнул.

- Мстил.

- За что?

- За родителей, Лиза, – затянулся он. – Это продолжалось так долго.

Ком подступал к горлу.

- Это было давно. Я помню тот день. Уроки в школе закончились, пора было идти домой. Все радостно направлялись в сторону своего дома, но только не я. На душе было какое-то, что ли, волнение... Но мне все равно пришлось идти, – парень сделал паузу, сглотнув. – Уже на пороге в дом я заметил следы. Я скорее направился внутрь. Та картинка, что тогда передо мной предстала... До сих пор из головы не могу выбросить. В прихожей, прямо передо мной, лежали родители. В огромных лужах крови... – я нахмурилась, глядя на Дилана. Сигарета медленно тлела в руке. – Я сразу понял, что это не человек. У них... грудь была разорвана, и сердец не было. Я смотрел на все это и понимал, что ничем не могу им помочь. Я бы не удивился, если бы на следующий день нашел на своей голове седые волосы. Мне было тогда всего шестнадцать, – глаза Дилана заблестели от слез. – Я понимал одно – их больше не вернуть. Все мысли собрались в один большой ком. Бесполезно было кричать, звать на помощь, пытаться самому сделать что-нибудь. Все. Уже тогда я занимался охотой. Ну, как... увлекался. Шло время, – парень сделал еще одну затяжку, сморгнув слезы. – Я перебил столько этих тварей, что ты представить не можешь. Это были вервольфы. Эта дыра во мне была настолько пустой, что ничем я не мог заполнить ее. Это была незаполнимая черная бездна. Я ждал, делал все для того, чтобы она хотя бы начала заполняться. Но нет, было только хуже... И я смирился с этим. Жил столько лет с жаждой не то что бы мести, а больше, наверное, пустоты.

Я сидела на траве, уставившись на Дилана. Мне было страшно слушать его. Слезы сами собой капали из глаз, сигарета давно стлела.

- И что? Ты до сих пор...

- Нет. Я думал, что жизнь на этом закончена. Пока в один прекрасный день не понял, что у меня есть ради кого жить. Росла Мишель. Прямо на моих глазах... Я нашел в ней свой смысл. И не понимал, как мог не заметить этого раньше. Мы вместе радовались ее победам, переживали неудачи, трудности. Я наблюдал, как она взрослела, становилась девушкой, расцветала с каждым днем. Вся эта черная пустота, наконец, начала заполняться. Каждый день она дарила мне свою улыбку, слезы, прикосновения... Она самое дорогое и близкое, что у меня есть. Конечно, про родителей я не сказал. Соврал, что они разбились в аварии. Я жил ради нее... А потом в моей судьбе появилась Аннабель, – непроизвольно улыбнулся он так тепло. – Она подарила мне то, чего я еще никогда не испытывал, – любовь. Первую любовь. Улыбку, которая заставляла улыбаться и меня. И снова эта чернота во мне исчезала. Я понимал, что жизнь преображается. Будто сад расцвел внутри. Пришло солнце после долгих дождей и мрака. Она заставила меня взглянуть на мир по-новому. Дарила новые и незабываемые ощущения... Мне было с ней хорошо. Но ничто не вечно... – прикусил нижнюю губу брюнет. – Все когда-нибудь уходят. И Анна ушла. Но она смогла восстановить многое. Ей это удалось, и я ей очень благодарен. К тому времени выросла Мишель. Стала девушкой... Но отговорить ее от охоты я не смог. До сих пор не могу признаться ей в том, как погибли родители. Я боюсь, что та пустота и жажда бессмысленной, теперь уж, мести охватит ее. Пусть занимается своим делом.