Шаш

На окружной дороге Рэм разогнал машину. Они, не сговариваясь, подняли стёкла окон. Потоки холодного воздуха остались снаружи в темноте пустынной дороги.

– Вот сволочи!

– Достань ружьё из чехла.

– Успеем.

В многоквартирном доме Горошка не горел свет ни в одном окне, даже в подъездах. Как и во всех соседних домах. Лишь несколько не привлекающих к себе внимания уличных фонарей. Вся округа напряжённо следила за освещённой полоской южного неба, разделённой на две части тёмным силуэтом башни. Ни души. С заглушённым двигателем и выключенными фарами, машина тоже притворилась незаметной. Вместе с водителем и пассажиром.

– Пойдешь будить?

– Думаешь, они спят? Сколько времени?

– Да, только девять часов. Сходи узнай, я в машине посижу. Только не пропадай надолго.

Оставшись один, Вар развернул свой свёрток, аккуратно сложил тряпку и положил её на заднее сиденье, вынул ружьё, так же аккуратно застегнул чехол и положил рядом с тряпкой. Он взял ружьё в руки, раскрыл, нащупал пояс под курткой и вынул оттуда патрон. Патрон охотно встал на своё место в стволе. Рядом встал его товарищ. Ружьё закрылось с металлическим щелчком. Удобная ручка приклада в правой руке, тяжесть ствола на левой. Не разделяя отцовской страсти к охоте, Вар всегда любил взять в руки ружьё. К привычному приятному ощущению примешивалось другое – беспокойства. Вар осторожно примостил ружье между ног, направив ствол в сторону бокового окна. Показался из подъезда Рэм.

– Никого нет дома.

– Куда они могли подеваться?

– Не знаю.

– К соседям постучал?

– Они меня не знают, не откроют.

– Ты голос подавал? Она тоже не знает, кто стучится.

– Нет.

– Где её окно?

– С другой стороны.

Они обошли дом и встали под фонарём, освещающим небольшую крытую беседку во дворе.

– Вот это, кажется. Подожди, я сам, окно разобьёшь!

– Да ты бросать не умеешь. Смотри!

– Куда такой булыган!

В это время с шумом открылось другое окно.

– Мальчики? – донёсся взволнованный голос Горошка.

Они быстро поднялись наверх.

– Ты меня так напугал, хоть бы сказал что-нибудь. А то стук.

– Олух! А ты почему одна?

– Родители только уехали в отпуск. Я не могу дозвониться до них. Никому не дозвониться.

– Это да.

– Как хорошо, что вы приехали, мальчики! Вы видите, что там творится?

Они подошли к окну. Между ними и башней пролегала только тёмная полоса парка.

– Ой, кажется, уже башня горит.

– Она из кирпича, не горит. Мы на машине, давай уберёмся отсюда подальше. В нашем районе тихо. Накинь курточку и поехали.

– А вдруг мама позвонит? Может, у меня останетесь? Место есть.

Друзья покачали неодобрительно головами.

– Давайте ещё полчаса, до десяти, подождём и поедем. Хотите чаю?

Они сели за стол в освещённой маленькой свечкой кухне. Никто не предлагал включить свет. Горошек зажгла горелку и поставила на плиту чайник.

– Черт! Ружье в машине!

– Я её закрыл. Не суетись, скоро поедем.

– Дай ключи, я сбегаю.

Вар вышел из подъезда и поспешил к машине. Дверь долго не поддавалась. Он крутил ключ вправо и влево, теряя терпение. Открыв, он с облегчением обнаружил ружье там, где его положил – под передним сиденьем. С ружьём в руке, он вылез из машины, захлопнул дверь и услышал шум. Шум нарастал, не было никакого сомнения в его происхождении. Вар быстро поднял с земли камень и бросил в окно на третьем этаже. Раздался звон разбитого стекла, окно открылось, из него показалась голова Рэма. Друзья не успели обменяться словом.

Из-за угла во двор выкатилось что-то пугающе громкое. Окно закрылось, Вар проскользнул в подъезд, стараясь как мог быть незаметным.

Их было не так уж много, около двадцати человек, по крайней мере в первой группе. Они остановились посреди двора и немного притихли, видимо оценивая обстановку. В руках некоторых были фонари и горящие факелы. Пугливая тишина двора им наверняка понравилась. Они издавали непонятные звуки и трясли палками в руках. Одинокая машина неизбежно привлекла их внимание. Раздался звон разбитого стекла, через несколько минут машина горела. Во дворе стало светлей. Полетели камни в окна квартир, и, наконец, толпа ринулась в ближайший подъезд.

Подавленное трио стояло у разбитого окна кухни, на лицах свет от догорающей машины. Из обречённого подъезда послышались шум и крики. Одна и та же мысль пришла друзьям.

– Нужно бежать отсюда!

Горошек начала было возражать, но они, не сговариваясь, подхватили её с двух сторон и через мгновение были уже на лестничной клетке по дороге вниз. У двери подъезда они остановились, Рэм осторожно приоткрыл дверь.

– Никого. Сразу налево!

Они выскочили наружу и побежали в сторону парка.

Их заметили. Они поняли это по крикам, но продолжали бежать не оборачиваясь, пока не уткнулись в железную ограду парка.

– Чёрт!

– Сюда, левее, есть проход, – с трудом произнесла Горошек.

Каким-то образом глаза находили дорогу в полной темноте. Они долго бежали и остановились у беседки на противоположном краю парка. Через некоторое время пришла робкая уверенность, что их не преследуют. Вместе с ней пришло такое же робкое чувство облегчения. Вар и Рэм отдыхали на скамейках беседки, Горошек тихо плакала.