Шаш

Нельзя сказать, что Рин всегда неохотно отправлялся на работу в выходные дни. Раз на раз не приходился. Иногда он с трудом поднимал себя с постели ранним воскресным или субботним утром, в другой раз, наоборот, был рад убраться из дома, где для него всё равно нашлась бы какая-нибудь работа. Зимой становилось скучновато – и холодней, и заработок меньше, зато в разгар лета просыпаться было совсем нетрудно.

Его настроение не имело никакого значения. За внеурочную работу в дни отдыха платили в полтора раза больше и охотней накидывали дополнительно за быструю и аккуратную доставку. После редкого невыхода у него почти всегда оставалось сожаление о незаработанных деньгах. Деньги были нужны. Деньги в их семье всегда были нужны, это он усвоил рано, наблюдая, как один за другим стали тянуть лямку его старшие братья. Вместе с остальными сверстниками по соседству. На смену отцам, которые начинали потихоньку сдавать и сетовать на здоровье.

В выходные позволялось побаловать себя хорошим обедом и по желанию кружкой пива, которое неизменно входило внутрь с большой готовностью, приглашая за собой следующую. За рулём много нельзя, Рин, за редким исключением, умел воздержаться. Нарушать правила было не в его привычке.

Он как раз думал о еде и о паре кружек пива, когда поворачивал машину к небольшой площади перед южными воротами базара. Напротив ворот находилось его любимое место, где в это время уже должно было пахнуть поджаривающимся на огне мясом.

Закончив поворот, он надавил от неожиданности на тормоза. Впереди что-то происходило. Дорогу загораживала большая масса людей. Он сразу почувствовал, что возбуждённая. Она заполнила всю площадь до самых ворот. Вокруг быстро и хаотически двигались люди, одни из толпы, другие в неё. Казалось, что больше людей выходило, чем входило, но толпа как будто нарастала на глазах. Справа что-то дымилось. Рин машинально заглушил двигатель и пытался разглядеть, что происходит. Там, за колыханием тёмных спин.

Вдруг масса перед ним заволновалась и расступилась. Из неё выбежал почти раздетый, окровавленный человек. Он подбежал к машине, дёрнул за ручку двери – дверь была на замке, и, прежде чем Рин успел отреагировать, исчез сзади, парализовав Рина выражением безнадёжности в глазах. Немедленно из глубины толпы показалась ещё более возбуждённая группа людей и исчезла из вида в том же направлении, что и окровавленный. За ней с задержкой двинулись остальные. Они обтекали грузовик, не обращая внимания на водителя. Площадь стала расчищаться. Рин увидел, что дым идёт от догорающей машины, судя по размеру легковой. Когда толпа совсем рассосалась, на земле осталось лежать неподвижное тело в разорванной одежде. К нему неуверенно приближались и затем быстро отдалялись напряжённые фигуры, похожие на осторожных любопытных животных. Справа, у дымящего каркаса, Рин вдруг увидел раскиданную на голых ветках дерева одежду тёмного цвета, похожую на форму городских властей.

В это время над телом склонились две явно причастные фигуры. Они подхватили его и после момента нерешительности заспешили прямо к Рину. Он машинально приспустил боковое стекло.

– Помоги, друг! Надо в больницу!

Не глядя на окровавленное тело, Рин кивнул головой. Двое быстро подняли свой груз в кузов.

– Все ложитесь! – скомандовал Рин, заглянул в кузов со ступеньки кабины. Двойка послушно пригнула головы, напряжённо смотря то на Рина, то в сторону, куда переместилась толпа. Там что-то происходило. Рин овладел своими чувствами. Назад дорога была закрыта. Он сел в машину, включил двигатель и решительно пересёк опустевшую площадь, распугивая сигналами людей. Он выруливал к узкому проходу в плотном ряду окружавших базарную площадь ларьков. Вот. Едва не касаясь зеркалами машины боковых стен, он осторожно проехал через проход и с облегчением оставил площадь за спиной. Через несколько поворотов он выехал на большую дорогу и ещё через пять минут притормозил прямо у широкой каменной лестницы больницы. Его пассажиры ловко подхватили раненого и быстро занесли его внутрь, не тратя времени на слова. Рин знал, что они ему благодарны. Он обратил внимание на их коренастые фигуры, черные волосы, густые усы. И разглядел их ношу – такого же черноволосого усатого молодого шаша. Он начал догадываться о том, что произошло.

Спускающиеся и поднимающиеся по лестнице бросали взгляды на преграждающую путь машину. На скамейках прилегающего скверика сидели шаши в больничных пижамах и посетители. Ленивый, теплый субботний день. Рин прислушивался, ему казалось, что со стороны базара доносится шум. Нет, слишком далеко. Возвратиться или поехать домой? До конца рабочего дня было ещё несколько часов. Дрожь в руках улеглась, застучало спокойней сердце. Он поехал домой. Там его встретила недоумевающая мать. Позже один за другим стали приносить одинаковые новости встревоженные отец и братья. Все выслушали с молчаливым неодобрением рассказ Рина и сели ужинать.

* * *

– Ты слышал, что происходит в городе?

– Да, маме рассказали в магазине.

– Что говорят?

– Кого-то зарезали на базаре.