— Выхода нет: отправившись в любую сторону, через день вернешься на то же место, если не собьешься с пути или не попадешь в лапы к врагу. — Вождь задумался и вскоре продолжил: — А про Народ мне отец рассказывал, у него была такая же одежда, как и у вас, только красного цвета и с другим значком. Правда, я уже почти ничего не помню, я еще ребенком был, когда его дракон проглотил. Кстати, еще не так давно с нами охотился Синий Хвощ, который прибыл из тех же самых подземелий, что и твоя женщина. Парню не повезло — поскользнулся на камнях, когда ловил рыбу, и утонул.
Пайк с извиняющимся видом обернулся к подруге, но ту, казалось, слова Лупеску ничуть не смутили. Потеряв к беседе интерес, она уже отползла к жене вождя, что-то нарезавшей неподалеку, и завела с ней разговор о специях, примененных той при варке мяса.
— Ну что же, — промолвил Лупеску. — Синий Хвощ много лет строил себе жилище, и оставалось ему закрепить только один камень в стене. Нарекаю тебя, пришелец, именем Зеленый Мох, а твоя женщина будет Желтой Пыльцой.
Пайк едва не расхохотался. “Мох так Мох, — подумал он. — Ничуть не смешнее Пыльцы”. Вождь вывел странников из своего жилища и указал на каменное строение, принадлежавшее когда-то Хвощу, затем на аналогичную конструкцию под высокой скалой.
— Это дом Скользкого Леща, наставника молодежи. Он тебе все расскажет.
Первым делом странники спустились по тропинке к водопаду и, не снимая одежды, храбро залезли под одну из боковых струй. Вода в потоке, оказавшаяся почти теплой, слегка пованивала сероводородом. Она окрасилась в черный цвет, когда пепел и земля стали слоями отваливаться от кожи путешественников. Пайк, кроме того, избавился от остатков слизи в волосах, которые окостенели и неприятно стучали его по ушам. Ирина плескалась в струях и время от времени, не сдержавшись, фыркала словно лошадь. Отскоблив, насколько это было возможно, грязь, друзья тем же путем вернулись в поселок. Пока они плескались в воде, стало темнеть, и Пайк догадался, что никакого согласования времени между Раем и Землей Драконов нет.
В стене дома, оказавшегося в собственности Пайка и Ирины, под самой крышей зияла крупная дыра, которую Хвощ, вероятно, не успел заделать камнями. Поэтому внутри было светло, и беженцы разглядели необходимую для нормальной жизни мебель — топорно сколоченные стол, кровать, скамью, плетеную бочку, обмазанную изнутри глиной, и что-то вроде полки для обуви, на которой находились тонкая стопка плошек, а также каменный нож и корявая ложка. На закопченном очаге, сложенном из гладких окатышей, стоял глиняный котелок, рядом валялись два разновеликих камешка, предназначенных, по-видимому, для высекания искр. Топчан покрывали две шкуры неопределенно-бурого оттенка, скалистый пол был спрятан под грубой соломой, местами истершейся. В ближнем углу пристроилась небольшая вязанка хвороста.
— Прелестно, — вздохнула Ирина и первым делом исследовала постельные принадлежности. — Эх, не успеют высохнуть до захода солнца, а то бы постирала.
— Лично я так устал, что мне будет не до запахов, — заметил Пайк, пробуя на прочность мебель.
— Может, ляжем спать, а, Мох? — осведомилась Ирина, забираясь под шкуру. — Ужасно неудобно, и подушки нет.
— Хочешь обратно в подземелья, Пыльца? — улыбнулся Пайк, пристраиваясь с краю. — Завтра я отправлюсь к Лещу, расспрошу его о том, о сем, а ты… Кстати, подумай на досуге, почему все говорят на каких-то тарабарских языках, но это можно заметить, если совсем не слушаешь собеседника. А стоит лишь едва сосредоточиться, его речь становится неотличима от твоей собственной…
— Я тебя не слушаю, — сонным голосом проворчала девушка, откровенно сопя в Пайково плечо.
Он секунду подумал и подсунул ей под голову свою руку — все-таки подушки здесь явно не хватало. Когда Пайк уже засыпал, его мимоходом навестила "оригинальная" мысль, что он и все встреченные им в замкнутых мирах люди — жертвы очередного эксперимента правительства и военщины.
Пайк пробудился с первыми лучами солнца, пробившимися сквозь дыру в стене, и сразу же озаботился тем, как добыть пропитание в диких условиях. На то, чтобы кормиться у Лупеску, рассчитывать не приходилось, поэтому он осторожно выбрался из-под шкур, стараясь не потревожить Ирину, и после нехитрых водных процедур вышел из хижины. Через щели в крышах некоторых строений струился сизый дым — там, видимо, готовили завтрак.
"Скользкий Лещ мне поможет", — утешил себя Пайк, посетив коллективный туалет, не без выдумки устроенный в скалах, и направился к жилищу наставника.
У очага хлопотала седая женщина, а рядом симпатичная девица, по-видимому, ее дочь, нанизывала на прутья что-то грибообразное. Она с интересом уставилась на Пайкову майку, потом на самого Пайка и чему-то улыбнулась.
— Проходи, Зеленый Мох, — вежливо промолвила хозяйка, освобождая место возле котелка. — Желтая Пыльца тоже может зайти.
— Она еще спит, — ответил Пайк, пристраиваясь на гладком и теплом валуне.