Шарик с воздухом

– Так я же не специально, хотел всего сто долларов отправить, а кнопка ноля возьми да залипни, я ей так случайно взял, да миллион и перевёл. Ты прости братан, я ведь и не думал, что такое впоследствии может произойти, я ведь и сам не хотел его ей дарит. И ты это, не переживай, максиму что она из этого получила, так это счета на налоги. Я ведь знаю, как это делается. Я тогда когда перевёл ей по ошибке этот миллион, сразу же одному своему знакомому позвонил, тот тут же устроил мне возврат средств по причине ошибочного перевода. Только проблема в том, что такое дело только через офшоры решается, поэтому мне ещё ждать придётся немало, пока они мне обратно придут. Так что кроме сообщения на экране про этот миллион, она ничего не получила.

– Да ладно, чё там, зато стало ясно, почему она была со мной, ты ни в чём не виноват.

– Ну ты все ровно извини меня ещё раз, ладно хоть знаешь, что она не стала богатой, какой уже представила себя, распрощавшись с тобой.

– Ну не стала и не стала, мне теперь уже всё равно, и вправду, ты тут не причём, – сказал Юра, как вдруг из кабинета выглянул Алексей Петрович.

– Заходите Белов, – произнёс он торопливо.

– А мне чё тут до утра сидеть? – возмутился Арсении, намекая, что пришёл сюда первым.

– Сейчас пойдёте, мы быстро, – чётко ответил следователь, и впустил Юру в кабинет, что всем своим видом напоминал дозновательную, с большим столом расположенным посередине, и двумя стульями, задвинутыми под него, друг напротив друга.

«Присаживайтесь», – сказал Юре Алексей Петрович, указав на стул стоявший ближе к двери. Юра спокойно сел за стол, положив на него свои руки, и вдруг его смутило наличие на стене большого зеркала, что явно было окном в соседнее помещение, где сидели прочие следователи, о чём он тут же догадался.

– Итак, давайте начнём, – очень мягко произнёс следователь, – от куда вы знаете Глеба Борисовича Грязюкова.

– В первый раз слышу это имя.

– Это тот человек, что пытался совершить ограбление в вашем магазине, но был остановлен в этом намерении.

– Понятно, но я же не знал, как его зовут.

– Итак, как давно вы с ним знакомы.

– Что? – спросил Юра, чуть не побелев от смятения, нахлынувшего на него в этот момент, – от куда я должен был быть с ним знаком, если я в первый раз увидел его сегодня вечером, когда он пришёл к нам в магазин.

– Понятно, так и запишем, – сказал следователь, начеркав пару каких-то каракулей в своём блокноте, – следующий вопрос, вы когда-нибудь проявляли ненависть к людям?

– Мне кажется, это не совсем подходящий вопрос в сложившейся ситуации.

– Почему?

– А потому что, у меня складывается впечатление, что вы и ваши коллеги, определённым образом проявляете ко мне психологическое давление.

– С чего вы взяли?

– Ни знаю, но даже ваши вопросы чего стоят, вы не попросили меня пересказать, как всё было, что я думаю по этому поводу, не утешили меня и моих коллег, когда мы были ещё там, в магазине, и будто просто непонятно зачем тянете время. Может я и не прав, но пока других мыслей у меня нет.

Следователь немного помолчал, смотря в сторону, будто всё никак не мог придумать, что ответить.

– Я вас понимаю, – сказал он вдруг очень дружелюбно, – такой жизненный шок, и его невозможно пережить без каких-либо последствий, просто поймите и нас, чтобы разобраться в деле, нам нужно знать всё, мотивы, обстоятельства, и всё в этом роде.

– Нет, мне так не кажется.

– А что вам кажется, скажите мне честно.

– Ничего я вам не скажу, я и так уже сказал вам больше достаточного. Это вы мне ответьте честно, что вам от меня надо.

– У вас всё в порядке с психикой?

– За себя я не сомневаюсь, можете посмотреть в моей медицинской книжке, а вот за вас или вашу систему я не ручаюсь.

– Почему же?

– А потому что, сейчас мне кажется, что я попал в "Город Зеро", и на этом всё кончено. Вы сами вдумайтесь – в магазин, рабочим которого я являюсь, пришёл грабитель, что чудом не убил двух людей, в том числе и меня, после чего погиб по совершенной случайности, и не стоит ли обратить своё внимание, с чего всё началось. «С ограбления», – скажу я вам. И может быть вы и посчитает меня сумасшедшим, но я уверен, что вам бы стоило бы хотя бы на секунду вспомнить об этом.

– Я вас понял, вы не признаёте свою вину.

– Её нет, и на этом точка, и это всё, что я скажу вам на сегодня.

– Хорошо, больше ничего говорить и не надо, – сказал Алексей Петрович, позвав из соседней комнаты своего коллегу, пришедшего оттуда в форме, с небольшой папкой в руках.

– Итак, – произнёс следователь, и с каким-то сожалением в голосе, взял папку в руки, раскрыв самый конец протокола, и протянул его Юре, подав авторучку, – распишитесь здесь, и здесь о том, о чём мы с вами сейчас разговаривали.

– Позвольте прочесть, – немного язвя, сказал Юра, взяв в руки протокол.

– Знаете, мы тоже, как и вы хотим спать, – недовольно пробурчал следователь.

– Ну тогда я подписывать ничего не буду, – сказал Юра, принявшись читать протокол про себя.

Читал он его безумно внимательно. Время от времени на его лице выступала улыбка, а бывало даже и глаза чуть не вылезали от удивления.