Шанс на выбор

– Хорошо. Лиана, – произнес Вениамин Львович и обвел, ранее зачеркнутое в карте слово «антидепрессанты». – Я предлагаю Вам успокоиться, и вернуться к истокам.

– Истокам чего? – перебила его Лиана.

– К Вашему детству. Расскажите, как можно подробнее, о своем детстве.

– У меня не было детства, – снова зябко поежилась Лиана и, кажется, даже зевнула.

«Повторяются резкие переходы от возбуждения к покою», – снова поставил отметку Вениамин Львович.

– Если Вам холодно – я включу камин.

Лиана отрицательно качнула головой. Она старательно пыталась успокоиться. Но приемы с глубоким дыханием сегодня не помогали. Она снова прилегла на кушетку и все-таки приняла предложенный плед.

– Наше с братом детство до десяти лет прошло в Доме Ребенка. Потом над нами взяла опекунство старшая сестра.

– А Ваш отец?

– А наш отец отказался от нас сразу после смерти мамы.

– Вы можете припомнить свои ощущения в первый момент, когда узнали об этом?

Лиана взглянула на него так, будто он спросил «что она чувствовала, высадившись на Луне».

– Я не чувствовала ничего, – после некоторого молчания ответила Лиана. – Мне хотелось спать. Постоянно. И я ничего не могла с этим поделать. Да мне и не особо хотелось.

– Вы сказали, что брат был с Вами. Он старше?

– На год.

– Какие у Вас отношения?

– Это очень близкий мне человек. Но он – мужчина, со своей жизнью. К сожалению, мы видимся не так часто.

– Не так часто, как хотелось бы Вам?

– Наверное.

– Ваше ощущение одиночества сейчас и тогда – Вы находите схожие приметы?

– Одиночество всегда имеет одинаковые черты. Знаете, у него даже есть запах, – задумчиво произнесла Лиана.

– Чем оно пахнет?

– Январем.

– А если конкретнее?

– Зимой. Холодом. Да, очень сильным морозом и метелью…

Глаза Лианы наполнились слезами, но она не замечала этого. Ее мысли были далеко. Теперь она не просто поежилась, ее передернуло, и в этот момент Лиана мгновенно вернулась к действительности.

Она достала из сумки пачку платков и изящное зеркальце.

«Компенсаторные психические комплексы». Доктор поставил на полях вопросительный знак.

– Я понимаю, что Вы переживаете сейчас сложные ощущения. Но постарайтесь, пожалуйста, облачить их в слова. Это важно. Итак, еще раз – коронный вопрос психотерапевта, – улыбнулся Бахметьев, пультом включая камин. – Что Вы чувствуете сейчас?

– Я чувствую, что мне очень хочется пить, – попыталась улыбнуться Лиана.

Вениамин Львович взял с круглого столика высокий стакан и налил из графина воды.

– Прошу Вас.

Лиана пила воду маленькими глотками, прикрыв глаза с длинными, пушистыми ресницами.

– Боюсь, – произнесла она, допив воду, – мне не хочется говорить о детстве вообще.

– А я боюсь, что без понимания того, что было в Вашем прошлом, не получится разобраться в настоящем, Марина, – произнес Бахметьев, довольно безапелляционно, пересаживаясь из-за стола в кресло.

Она подняла на него глаза. Удивление с тонким налетом улыбки. Будто обнаружила вдруг то, чего уже не ожидала увидеть.

– Мое имя – Лиана. Вы не в ладах с памятью, доктор?

– Простите.

Стало тихо. Лишь искусственный огонь в камине издавал свой запрограммированный треск.

– Так что скажете – можно изменить характер человека? – Упрямо вела к своей теме Лиана.

– Если за характер принимать набор стойких, сравнительно постоянных психических свойств, которые и определяют поведение человека, то не стоит иметь надежду на скорое изменение. Но, тем не менее, привычки могут меняться в зависимости от поведения партнера. Если партнер ценен, если есть боязнь его потерять, то привычные желания можно гасить.

– Это, к примеру, если на острове, кроме меня нет женщин, то привычка иметь других женщин со временем утратится?

Бахметьев улыбнулся и продолжил:

– Может быть важнее попробовать разобраться в причине этих привычек и по итогам – либо, на самом деле, изменить свое отношение, либо принять твердое решение и начать новую жизнь?

Лиана заинтересованно посмотрела на него.

– Поймите, – Бахметьев запнулся, вновь едва не назвав ее Мариной. – Поймите, Лиана, я не могу давать Вам советы. Но мой опыт говорит о том, что мужчина, привыкший к тому, что долгие годы его жена мирится с предложенными обстоятельствами и живет по его правилам, вряд ли способен по одному щелчку изменить свой образ жизни.

– То есть, это что же получается – как в поговорке про горбатого и могилу? – нервно хихикнув, произнесла Лиана шаблонную фразу.

– Не надо мыслить столь категорично. В паре каждый допускает ровно столько, сколько другой готов принимать.

– Не намекаете ли Вы на то, что женщина сама виновата? – медленно произнесла Лиана, вложив в слова щедрую порцию сарказма.

– Не намекаю, – ответил Вениамин Львович. – Но, учитывая, что в данном конкретном случае обратились за помощью Вы, то и разобраться следует Вам. Разобраться в том, что привело к данной ситуации и почему Вы готовы принимать к себе подобное, мучительное для Вас отношение. Вы пробовали поговорить с мужем на эту тему?

Лиана, помолчала, глядя на миниатюрную, мигающую огоньками елочку на камине.

– Это – не результативно, – наконец ответила она.