Шанс быть убитым

Двое других поспешили за ним. Мы с Пайком свернули налево и, низко пригибаясь к земле, промчались через парковку. Мы уже успели перебраться через ограду, когда сзади послышались крики. Ограда тянулась вдоль здания, мимо мусорных баков, полудюжины пятидесятипятигаллоновых бочек из-под бензина и мотоцикла, который явно был чьей-то частной собственностью. Мы пробежали вдоль ограды к бочкам и очень скоро оказались по другую сторону здания полиции. Крики стали громче, послышался топот бегущих, но все это осталось у нас за спиной.

Мы забрались на бочку, с нее перебрались на крышу, откуда, преодолев проволочное заграждение, спрыгнули на улицу. Пара ребятишек на горных велосипедах смотрели на нас, вытаращив глаза.

Мы уже шли в сторону домов, когда услышали звуки сирены. Старик, сидевший на крыльце в кресле-качалке, встал и удивленно на нас посмотрел.

— Что произошло? — спросил он.

Я объяснил, что это учебная тревога.

Мы продолжали как ни в чем не бывало идти по улице, а потом свернули в проход между домами и рванули что было сил.

А вслед нам несся пронзительный вой полицейских сирен.

Глава 21

Мы перелезали через заборы, пробирались огородами и закоулками. Потом выглядывали на улицу и, если там не было копов, быстро переходили на другую сторону. Два белых парня, случайно оказавшиеся в Южно-Центральном округе Лос-Анджелеса. Нам дважды приходилось прятаться между домами, когда мимо проносились патрульные машины, а однажды мы до крайности удивили пожилую женщину, вышедшую из дома с корзинкой мокрого белья. Я улыбнулся ей своей лучшей улыбкой.

— Газовая компания. Нам сообщили об утечке газа. — Такая улыбка работает всегда.

Так, перебегая из одного двора в другой, мы постепенно продвигались на север.

Мимо промчались еще несколько черно-белых машин с включенными сиренами, и мы вдруг почувствовали, что круг начинается сжиматься. Они прекрасно понимали, что беглецы пойдут пешком, а потому их легко будет взять на ближайших улицах. Скоро вокруг будет полно полицейских, затем появятся вертолеты.

— Нам срочно нужны колеса, — сказал Пайк.

— Моя машина у них. Как думаешь, они уже добрались до твоего джипа?

— Я оставил его на соседней улице. Они не в курсе.

— Сколько до него: десять, двенадцать кварталов? С тем же успехом он мог бы находиться во Фресно.

— Мы сами устанавливаем пределы своих возможностей, — заявил Пайк.

Да, от Пайка всегда можно ждать чего-нибудь подобного.

Мимо нас на запад по Флоренс в сторону автострады промчались две патрульные машины. Пропустив их, мы двинулись на запад и в результате оказались у бензоколонки. Возле заправочных насосов стояли несколько машин, а рядом с кафе я заметил небольшой фургон. Молодой чернокожий парень вытащил из фургона поднос со свежими булочками и вошел в кафе.

— Колеса, — заметил Пайк.

— Может быть, он нас подвезет.

Пайк нахмурился.

Парень вышел из кафе, бросил поднос в фургончик и сел за руль. Я подошел к окошку и сказал:

— Прошу прощения. Вы нас не подбросите кварталов на десять к западу отсюда?

— Да, конечно, — ответил он. — Нет проблем.

«Это Лос-Анджелес».

Минут через десять он остановился возле «чероки» Джо Пайка. Запасной ключ Джо всегда приклеивает скотчем под бампером. Пайк нашел ключ, открыл дверь, и мы забрались внутрь. Джо пошарил под приборной доской и вытащил пластиковый пакет с пятьюстами долларами, правами на имя Фреда К. Ларсона, картой «Виза» на то же самое имя и маленьким «вальтером» 22-го калибра.

«Будь готов!»

— Фред? — удивился я.

Пайк выехал на автостраду.

— Они будут искать нас дома и в офисе.

— Мы не поедем домой. Мы навестим Дженнифер Шеридан. Нужно срочно ее спрятать, пока до нее не добрался Де Муэр.

— Где она живет?

Я рассказал ему. Пайк прибавил скорость, и мы ехали почти в полном молчании.

Минут через сорок мы остановились возле дома, где жила Дженнифер. Я нажал кнопку звонка, но никто не ответил. Мы стали жать на все кнопки, в конце концов кто-то открыл дверь парадной, и мы поднялись на третий этаж.

Мы начали барабанить в дверь Дженнифер, и тут из соседней квартиры вышла женщина с двумя малышами. На вид ей было лет сорок, но она успела уже слегка отяжелеть. Увидев нас, женщина укоризненно покачала головой:

— Я была бы вам очень признательна, если бы вы сказали ей, что нельзя так шуметь по ночам. Грохот и стук разбудили Тедди.

— Какой стук? — удивился я.

Закрыв дверь, она заперла ее на ключ. Дети побежали по коридору. Наверное, одним из них и был тот самый Тедди.

— Ну, стук. Такой громкий, что Тедди проснулся и разбудил меня. Мне даже пришлось выйти. После двух. — Она прищурилась и строго спросила у Пайка: — Это были вы?

— Кто-то стучал в ее дверь после двух часов ночи? — покачал головой Пайк.

Женщина кивнула, явно потеряв интерес к разговору. Ее дети скрылись за углом, и ей не терпелось их догнать.

— Да. А еще кто-то громко кричал. Очень некрасиво так делать.

— Несколько человек шумели? — заинтересовался я, подумав о Де Муэре.