Шанхайский регтайм

      Наконец, Абдалла, отлично ориентировавшийся среди бедняцких хибар, вывел сына покойной сестры на самую окраину к небольшому дому на берегу реки. Время близилось к полуночи. Юсуф устал от ходьбы и замерз, поэтому обрадовался, когда человек в старой солдатской шинели впустил их в теплое нутро дома.

      Дядя, по-видимому, не раз бывавший здесь, уверенно прошел темным коридором, поприветствовав мужчин, куривших вокруг тлеющей жаровни в гостиной. Распахнув дверь, которой оканчивался коридор, Абдалла остановился на пороге маленькой комнаты. Слева от входа на стене висела тусклая керосиновая лампа. Под окном, завернувшись с головой в одеяло из верблюжьей шерсти, спал человек.

      Услышав шум, мужчина заворочался, и взъерошенная голова Мустафы, моргая закисшими глазами, уставилась на гостей. Притворив дверь за племянником, бухарец присел на корточки.

      - Ассалам валейкум (18), лейтенант, - сказал купец. - Рад, что ты на месте.

      Ответив на приветствие, турок сел, прикрывая ладонью сведенный зевотой рот. Юсуф заметил, что из-под края его подушки торчит изогнутая рукоять револьвера.

      - Мне нужна твоя помощь, - сразу перешел к делу Абдалла. - Два верных и очень надежных человека. Они понадобятся мне до самого утра.

      Мустафа задумался и поскреб черную бровь длинным ногтем мизинца.

      - Вчера вернулись Ахмет и Бога, - наконец сказал турок. - На обоих можно полностью положиться, эфенди (19). Ребята ловкие и смелые, в любом деле не подведут.

      - Скажи, чтобы собирались, - приказал Абдалла. - Завтра, после зухра (20) приедешь ко мне в лавку – есть еще дело. Кстати, я с удовольствием выпил бы кофе.

      - Слушаюсь, эфенди, - шаркая ногами, обутыми в персидские туфли, Мустафа вышел.

      Из-за двери донесся его грубый командный голос – что-то на турецком. Вскоре сонный паренек принес бронзовую джезву (21), от которой по комнате пошел бодрящий аромат горячего кофе. Дядя разлил напиток по фарфоровым чашечкам, и Юсуф осторожно пригубил горячее. Кофе оказался самым горьким и крепким в его жизни.

      - Пей до дна, - посоветовал Абдалла. - Спать сегодня не придется.

      На вопрос племянника, что же они будут делать всю ночь, дядя ответил, что нужно нанести визит в дом старика Рустама. Мухаммадзи гостеприимством не отличается и войти придется без разрешения, перебравшись через стену.

      Дядя строго смотрел на сына покойной сестры, словно ожидая возражений или расспросов. Молодой человек смущенно отвел взгляд и допил кофе. На этом объяснения закончились.

      Выходя следом за купцом из дома, Юсуф не мог понять - сердце скачет так бешено от напитка или в страхе перед будущим "визитом"? Он и раньше знал, что в своих делах "бухарский дядя" далеко не так законопослушен, как думали о нем соседи по базару. Но то, что Абдалла лично совершает на дома конкурентов ночные налеты, оказалось для племянника неприятной новостью. К этому его не готовили.

      На улице их ждали двое здоровяков в стеганых ватных халатах и войлочных колпаках дервишей.

      - Удачи, эфенди, - сказал провожавший Мустафа. - Будьте осторожны.

      - Не волнуйся, - дядя поправил съехавшие на кончик носа очки. - Завтра жду тебя в лавке. Не опаздывай.

* * *

      Оказавшись у глинобитного забора, за которым в облетевшем саду прятался дом старика Рустама, бухарец шепотом растолковал людям Мустафы план предстоящего дела. Поодаль у соседского жилища, нервно озираясь, стоял Юсуф. Кривая и узкая улочка спала мирным глубоким сном. Время от времени на черном небе тучи закрывали серебряную монету луны, погружая переулок в непроглядную темноту. Наконец инструктаж закончился, и Бога подставил своему товарищу широкую спину. Ахмет легко взобрался на невысокую стену и помог подняться приятелю. В следующее мгновение оба исчезли, по-кошачьи мягко спрыгнув во двор.

      Ждать пришлось долго. Дядя несколько раз щелкал крышкой часов, поглядывая на фосфоресцирующие стрелки. Шел третий час, времени до рассвета осталось мало и Саидов нервно перебирал косточки сандаловых четок.

      Наконец за стеной послышался шорох, негромкий условный свист и скрежет отодвигаемого засова. Скользнув вдоль стены, бухарцы протиснулись в приоткрывшуюся калитку. Впустивший Ахмет, прошептал:

      - Все хорошо: старик и служанка лежат в своих комнатах связанные.

      Кивнув, Абдалла быстро, почти бесшумно пошел по дорожке мимо корявых деревьев, отбрасывавших в свете выглянувшей луны причудливые тени. Сын покойной сестры старался не отставать.

      Следом за подоспевшим турком нырнули в дом. Прошли в спальню, где на полу горела керосиновая лампа. С непривычки щурясь, Юсуф отошел к занавешенному покрывалом окну. Насупившийся Бога стоял около скомканной постели, поверх которой лежал связанный по рукам и ногам старик. Во рту Рустама Мухаммадзи торчала скрученная тряпка, заменявшая кляп, седые усы и бороду испачкала кровь из разбитого носа. Вытаращенные от ужаса глаза следили за налетчиками.

      - Можете пока идти, - сказал Абдалла. - Поройтесь в доме, поищите что-нибудь для себя. Дверь прикройте.