Шанхайский регтайм

Русские, как рассказывал господин Луговой, в "Царевну" ходили не часто, так как предпочитали заведения менее помпезные и более дешевые. Вообще из того, что Саша успел услышать от нового шанхайского друга, русская община в международном городе занимала далеко не последнее место. Более тысячи различных фирм, предприятий, магазинов открыли русские беженцы, наводнившие Королеву Азии после победы большевиков в гражданской войне и конфликта на КВЖД (31). На авеню Жоффра - центральной улице французской концессии русские вывески попадались чаще других, и со всех сторон звучала русская речь. Но эмиграция есть эмиграция, жизненного успеха на чужбине добивались единицы, большинство же вело жизнь самую обыкновенную, стараясь сводить концы с концами от жалования до жалования.

- К вам пришли, - метрдотель неслышно возник сбоку от молодого человека. - Константин Павлович ожидают.

Александр прошел к столику в глубине зала, где уже стоял шанхайский старожил. Высокий за малым три аршина роста, широкоплечий - косая сажень в плечах, господин Луговой гвардейской выправкой не отличался. Сильно сутулясь, внимательными серыми глазами бесцеремонно разглядывал посетителей сквозь очки в старомодной оправе. Лицо, украшенное седеющей бородкой и закрученными усиками а-ля Столыпин, выглядело сосредоточенным. Увидев молодого приятеля, он расплылся в добродушной улыбке и шагнул навстречу, протянув для рукопожатия на удивление изящную кисть, которую не портило отсутствие мизинца.

- Добрый день, Саша, - сказал он негромко и с чувством. - Рад вас видеть. Куда же вы запропастились?

- Bussines, Константин Павлович, - Александр ответил на рукопожатие и поправился:

- Дела.

Они присели за столик сервированный фарфоровой посудой и хрусталем. Метр протянул каждому из гостей многостраничное меню, украшенное замысловатыми виньетками, жар-птицами и женской головкой в кокошнике.

Молодой человек сразу же вернул свой экземпляр:

- Полностью полагаюсь на ваш выбор, Константин Павлович. Я тут и десятой части блюд не знаю.

- Не беспокойтесь, Саша, - антиквар внимательно читал меню, - я вас не подведу... Значит так, любезный Симон Сергеевич, принесите нам для начала водки. Граммов триста. Пирожков на закуску с телячьей печенкой, яйцом и луком, грибочков маринованных. Маслят. Икорки черной...

Господин Луговой в отличие от американского приятеля через пайковые "прелести" "военного коммунизма" (32) не проходил. Изобилие в еде воспринимал, как должное, и не глазами бывшего голодного студента Рабоче-Крестьянского института Восточных языков. Поэтому заказывал предстоящий обед долго и со вкусом. Обсуждал выбор блюд с метрдотелем, как заказчик с подрядчиком планируют строительство будущего дома. Пока добрались до десерта расторопные официанты, следуя знакам своего шефа, уставили закусками скатерть и разлили водку из запотевшего графина по рюмкам.

Константин Павлович наконец отпустил метра и, сутулясь над столом, окинул внимательным взглядом принесенную снедь. Оставшись доволен осмотром, взял в руку, на кисти которой поблескивал старинный золотой браслет, рюмку. Саша последовал его примеру. Выпили за встречу и закусили горячими пирожками со сложным фаршем.

- Вкусно, - то ли спросил, то ли подтвердил Константин Павлович. - Так куда же вы пропали, мой друг? Только собрался познакомить вас с друзьями - нашими соплеменниками, а вы исчезли.

Серые глаза добродушно уставились на молодого человека сквозь прозрачные, как водка, стекла.

- Бизнес... - начал было Александр, но не удержался и по-старой, русской привычке выложил приятному, но малознакомому, в общем-то, чужому человеку о сердечном недуге, сразившем его на прошлой неделе.

Сотрапезник слушал внимательно, даже перестал есть. Узнав о профессии рыжеволосой пассии молодого приятеля, чуть слышно вздохнул.

- Такие вот пироги, - Саша со смешком откусил от пирожка с яйцом и луком. - Сам себе вызвал на голову... Не знаю, как и быть теперь.

- Давайте выпьем, - Константин Павлович кивнул официанту. - Любовь это прекрасно, Саша. Выпьем за вас и ваши чувства.

- Благодарю, - Александр проглотил водку. - Но в моем случае... Любовь к профессиональной проститутке это глупо, бессмысленно и ненормально. Наверное, со стороны выглядит и вовсе смешно.

- Не занимайтесь самоедством, - Константин Павлович погрозил указательным пальцем. - Конечно, есть в любви к... падшей женщине нечто юнкерское, из романов. Купринское что ли... Но... А вы уверены, что это любовь? Не просто страсть, увлечение?

Александр пожал плечами:

- Когда Наталья рядом - мне хорошо. Стоит ей уехать, как меня всего разрывает на части.

- Мне кажется, вы несколько преувеличиваете, - заметил антиквар. - Вы симпатичный и обеспеченный человек. Немало повидали. Женщин у вас, я думаю, тоже хватало. Ведь так?

- Я не Дон Гуан, - потупился Александр. - Все понимаю, Константин Павлович, но вот... Не могу и все. Сто раз себе говорил, что ничего хорошего из этого выйти не может.