Шанхайский регтайм

Я понял, что мои слова прошли мимо ушей Дукова и говорить с ним бесполезно. Вечером я невольно услышал начало беседы между Понятовским и сотником Еремеевым. Поручик интересовался, нет ли среди казаков людей, которые могли бы развязать язык англичанину. По-видимому они продолжают подозревать мистера Прамера и собираются подвергнуть его пыткам. Не в моих силах переубедить этих господ. У меня впечатление, что после пребывания под обстрелом их охватило некая разновидность помешательства. Чувствую, необходимо что-то сделать, если не желаю оказаться невольным соучастником злодейства.

Конечно, на войне позволительно многое из того, что человеку гражданскому покажется невозможным и омерзительным, но мы не воюем с англичанами, тем более пленными и ранеными!"

"27 июня 1883 года

Ночью произошло чрезвычайное событие: на лагерь было совершено нападение. Подкравшись в темноте к нашей лужайке, разбойники начали стрелять. Поднялась суматоха. Казаки и драгуны открыли ответный огонь. Перестрелка длилась целый час, потом затихла сама собой. К счастью, никто из наших не был убит или ранен. С рассветом выяснилось, что Прамер, оставленный сторожами без должного присмотра, исчез. Попытки разыскать его ни к чему не привели.

Господин капитан и Понятовский считают ночное нападение и пропажу англичанина явным доказательством того, что он — британский агент, шпион и верховодит местными разбойниками. Я не стал с ними спорить, но думаю они ошибаются. Мне кажется, несчастный мистер Прамер стал жертвой жадности разбойников, считавших его слишком ценной добычей. Думаю, они рискнули своими шкурами, чтобы выкрасть геолога. А может напуганный вчерашним допросом, англичанин сбежал от нас, чтобы не попасть в руки палача? Не знаю, не знаю. Остается только гадать.

Решено пробыть во временном лагере еще один день. Абдул озабочен происходящим и неоднократно подходил ко мне с предложением повернуть назад. Дальнейшая дорога тяжела и труднопроходима, есть несколько мест, где разбойники могут устроить засады. Я передавал его предостережения господину начальнику, но Дуков отвечал решительным отказом. В последний раз он сказал Самару, что увеличит вознаграждение и надеется на его мужество, так как караван должен продолжить свой путь. Я обеспокоен упорством начальства, но даже не пытаюсь говорить с капитаном на эту тему. Также, как и афганец, сказавший, что на все воля Аллаха, я полагаюсь на божественное проведение.

К моему удивлению, исчезновение англичанина не сильно огорчило господина Дукова. Капитан считает, что бегство полностью изобличило в Прамере британского агента. Он и поручик даже позволили себе указать на мое прекраснодушие и заблуждение в отношении "геолога". Я не стал с ними спорить и тем более высказывать предположения относительно причин, заставивших англичанина решиться на отчаянный шаг. Бедняга попал из огня да в полымя. На редкость невезучий человек."

"28 июня 1883 года

Вчера миновали горный кишлак, где живут пуштуны, признающие своим вождем муллу Абдурахмана. Абдул встречался со старейшиной и вернулся расстроенным: нам отказано в посещении кишлака и проходе по его земле. Придется возвращаться назад и идти по обходной тропе. Она намного хуже и удлинит наш путь дня на три. Проводник говорит, будущая дорога пользуется дурной славой из-за частых камнепадов.

Все встревожены отношением туземцев, но Самар спокоен: ни один староста не пропустит караван без разрешения муллы. Такие порядки в здешних землях завел Абдурахман.

Я спросил не будет ли наш обходной маневр принят за враждебные действия? Абдул ответил, что сообщил о нашем намерении продолжить путь. Старейшина в ответ заявил, ему все равно, так как тропа не его территория. Еще староста сказал, что отправит к достопочтенному хаджи гонца с известием о нашем караване.

Дуков холодным приемом нисколько не встревожен, только досадует на испортившуюся погоду: похолодало, идет мелкий дождь.

Устал и снова ощущаю нехватку воздуха. У одного из драгун воспалилась рана, началась горячка. Пришлось сделать носилки и для него. Все очень устали."

"3 июля 1883 года

Слава Богу! Наконец-то, закончился наш спуск с горы, куда забирались целых двое суток. Под самое небо. Не обошлось без неприятных происшествий. Скончался один из раненых и сорвалась в пропасть навьюченная лошадь. Многие нижние чины простудились и теперь кашляют, как собаки.

Мы находимся в долине. По словам проводника в ней семь-восемь верст в длину и около двух в ширину. Из-за каменистой почвы она бедна растительностью, со всех сторон окружена горами. Люди здесь не живут.

Заканчивается долина узким ущельем, которое тянется дальше на несколько верст. Ущелье выходит в место, где расположено селение муллы Абдурахмана. Проводник называет его крепостью, но то, что в представлении здешних жителей — крепость — нам скорее всего покажется обычным скоплением глинобитных домишек. На мой взгляд, Афганистан совершенно не блещет архитектурой и природными красотами. Думаю, даже Кабулу далеко до Самарканда.