Шанель №007

Пила я неохотно. И не только потому, что не больно-то хотелось. К сожалению, меня не покидало желание поведать миру о гомоморфизме. Обычно не заставить себя думать о подобных вещах, а тут думается и думается! Правда, я нашла неплохой выход и в ответ на все более невнятное мычание Гены говорила: «Го… господи, господи», — но опасалась, что алкоголь затуманит мой непривычный к спиртному разум и в качестве реакции на очередную скабрезность я сообщу владельцу загадочной школы, чему равен гомоморфный образ группы. Разумеется, бедная Света тут же будет разоблачена! Поэтому я тайком подливала в рюмку минералку вместо водки.

Окружающие становились все пьянее.

— Я — лучший ученик их школы, — бил себя в грудь каланча-Артем.

— Потому что любого свалю… Ноги-руки переломаю. В момент! Не веришь? Сейчас покажу!

— Верю, — поспешно соглашалась я. И я действительно верила. Пожалуй, подобному типу даже такой принципиальный преподаватель, как я, поставит отличные оценки. Разумеется, если Артем начнет ломать не с правой руки — левой я писать не умею.

— А жена ему: «Хочешь, да не можешь», — шептал мне в другое ухо Гена, пытаясь ногой нащупать под столом мою ногу. К счастью, бдительная Вика каждый раз успевала подсунуть ему свою.

Шел одиннадцатый час. «В одиннадцать уйду, — решила я. — Не было такого уговора — всю ночь сидеть. Я тут с семи — за это время можно совершить десяток преступлений, особенно при Светиной расторопности. А мне завтра на работу». И тут я с ужасом вспомнила, что сегодня четверг! Завтра, следовательно, пятница, а по пятницам у меня занятия начинаются с восьми утра! Если вы — «жаворонок», вам меня не понять. Впрочем, по западным тестам «жаворонком» являюсь и я. Причем лживым. Хотя сама себя, несомненно, считаю «совой». То есть человеком, предназначенным природой для того, чтобы поздно ложиться и поздно вставать. И сколько б мне ни говорили, что приучить свой организм можно к любому режиму, я не поверю. Пробовала — не помогает! Ранним утром я еле таскаю ноги, а вечерами бодра и весела. Что касается западных тестов, то они в отношении меня вечно дают странные результаты. Там подсовывают хитрые вопросы на проверку правдивости испытуемого, и мои честные и откровенные ответы признаются недостоверными. Ну не бывает на западе таких людей, как я, и все тут! В частности, из того факта, что я к утру сбрасываю с себя одеяло, а на завтрак предпочитаю мясо, сделали вывод, что я «жаворонок», зачем-то притворяющийся «совой». Если б это было так! Кроме того, по тесту Гарвардского университета, предназначенного для поступающих на работу, все виды деятельности, за исключением спорта и военной службы, оказались у меня в крутом минусе, зато высоко котировались мои хозяйственные способности и покладистость. Сии выводы я бы вставила в рамку и показывала знакомым мужчинам, да мешает одно — в первых же строках сообщается, что недостоверность равна девяноста семи процентам. Результаты российских тестов обнадеживают несколько более. За исключением того, что на вопрос «Стоит ли вам заниматься бизнесом?» я получила ответ «Не расстраивайтесь, зато вы порядочный человек», все остальное меня вполне устраивает.

Короче, я ненавижу рано вставать, а по пятницам у меня эта жуткая нулевая пара. В институте не хватает аудиторий, а мы со студентами отдувайся! Они хоть прогуливают иногда, а мне что делать? До работы полтора часа езды, так что вставать надо в шесть. И, глядя по вечерам на будильник и высчитывая, что он зазвонит через четыре часа, я прихожу в такой транс, что долго не могу заснуть. А когда просыпаюсь, у меня все падает из рук. И если это посуда, то непременно бьется. Сплошной убыток! Впрочем, удивляться не приходится. Однажды, почувствовав себя рано утром особенно мерзко, я померила температуру в надежде, что она повышенная и я больна. Максимальный результат, которого я сумела достигнуть, — тридцать пять и три. Правда, в журнале «Наука и жизнь» написано, что, имей человек температуру на градус ниже, он бы жил на сто лет дольше, однако, поверьте, жил бы он при этом скверно. А мне в таком состоянии надо целый день вести занятия! Две лекции и два семинара! Лекции — стоя на ногах и непрерывно болтая! Плюсом являлось то, что в любом случае не заснешь. Стоя спать, говорят, можно, а вот еще разговаривая — вряд ли. Проблема в том, что я не политик и привыкла читать наизусть. Для этого я должна весь текст выучить, что и проделываю накануне вечером. Выучить десять страниц, состоящих почти исключительно из формул. Слава богу, они у меня с собой! Надо торопиться!