Шаманские техники личностных изменений. Опыт превращений

— Теперь, — сказал он Джессике, — ты узнаешь, как говорить с неизвестными травами, чтобы их узнать. Шаг первый: ты должна быть ими.

Остаток дня Манко провел, совершая психонавигационные путешествия к духам различных растений. После того, как Джессика ушла в школу, я подошел к нему. Спросил, узнали ли они с Джессикой что-нибудь важное.

— Очень много, — заверил он меня. Сказал, что чай из листьев дуба, который приготовила Джессика, может использоваться для лечения раздражений кожи, особенно тех, которые возникли из-за других растений, и что они выяснили это с Джессикой вместе.

Я спросил, как это у них получилось. — Просто присядь здесь, около этого маленького цветка, — сказал он, указывая на небесно-голубой вьюнок. — Позволь его духу слиться с твоим. Объедини ваши энергетические поля.

— Разве это не форма превращения? Он признал, что так оно и есть, добавив: — Ты должен освободиться от человеческой брони, которую мы все носим. Все, что ты должен сделать, — прийти к растению и быть им. Так ты узнаешь его секреты.

Я попытался следовать его указаниям, но это было нелегко. Вмешался ум. Я знал, что маленький цветок содержит вещества, близкие к тем, которые используются для синтеза ЛСД, мощного галлюциногена. Эта крупица книжного знания, казалось, мешала мне отправиться в путешествие вслед за Марко. Но любопытство разыгралось. Я заметил, что не перестаю думать о том, что же ему удалось узнать.

— Уау! — воскликнул он. — Шибко сильно для такого маленького цветочка. Он для мечтаний. Заслуживает уважения. Нужно провести с ним много времени, прежде чем рекомендовать его кому-либо.

Он с любовью погладил цветок. После обеда мне нужно было возвращаться в офис, чтобы сделать несколько телефонных звонков и разобраться с некоторыми вопросами. Манко продолжил работать в саду. К вечеру я решил сделать перерыв.

Я обошел вокруг дома в поисках Манко, но нигде его не нашел. Я зашел в дом, покричал, проверил ванную, снова обошел вокруг дома. Его нигде не было. Подумав, что он решил прогуляться по улице, я вернулся в офис.

Но что-то меня тревожило. Мы жили на тихой улице. Не так уж много мест на ней, куда мог бы отправиться Манко. Я решил, что надо отправиться на его поиски и еще раз обыскать все возле дома. Вдруг краем глаза я уловил какое-то движение. И тут его увидел. Он, казалось, вышел из высокой финиковой пальмы, которая растет на углу усадьбы. Я поспешил к нему, радуясь, что нашел, и спросил, где он был.

— Да тут, — улыбнулся он. — Не может быть! Я два раза обошел это дерево за последние пятнадцать минут.

— Именно здесь, — повторил он, — в этом дереве. Я не смог сдержать улыбки. — Ты освободился от своих доспехов. Он упал на колени и расхохотался как ребенок. В конце концов, он пришел в себя и, вытирая выступившие на глазах слезы, посмотрел на меня.

— Я освободился от доспехов. За ужином Винифред слушала истории о растениях и откровения Манко о том, что он изобрел шесть новых чаев и пять смесей для ванн. Потом призналась, что и у нее есть что рассказать. Объяснила, что инженер, с которым она работает, вложил деньги в маленькую фирму в Англии, занимающуюся разработками в области лекарств. Сегодня он получил факс, в котором говорилось, что компания выпускает новую лечебную мазь против ожогов ядовитого плюща. Он повернулась к окну.

— Главный ингредиент — кора дуба.

Глава 13 ПРЕВРАЩЕНИЕ СМЕРТЕЛЬНОГО ВИРУСА

Прежде чем исчезнуть, шаман Китиар наказал нам изменить своих людей. Он сказал, что следует привести как можно больше людей, чтобы они учились у шуаров, а затем вернулись на родину и учили других. Он предсказал свой уход из этого мира, хотя в то время никто из нас не был достаточно проницателен, чтобы полностью понять значение сказанного им. Но он ушел именно так, как предсказывал: превратился в летучую мышь и улетел.

Теперь, когда Китиар исчез, мы с Раулем чувствовали, что обязаны исполнить его волю. Он был великим учителем, примером для подражания. Он был для нас отцом и братом. Мы не только верили, что должны выполнить его последние наставления, мы знали: он понимал то, что для нас пока оставалось непостижимым. Разве могли мы сомневаться в его словах? Нас подталкивало еще кое-что, и я уверен, что Рауль чувствовал это так же, как и я, хотя мы никогда этого не обсуждали. Мы боялись, что если ничего не сделаем, то это вызовет его гнев. Эти опасения не имели ничего общего со здравым смыслом, однако то, что мы пережили, не оставляло сомнений в его могуществе.