Шам

Ночь разорвали золотистые вспышки, с грохотом лопающиеся прямо за бруствером. Морлок, привычным движением перевернувшийся на живот и вжавшийся в землю, успел с какой-то отстранённостью подумать – повезло, что они разместились на склоне за пределами духовского укрепа. Вал, скобкой охватывающий вершину холма с юга, никак не защищал от стрельбы с севера, а именно оттуда, похоже, она и велась. Но они заночевали чуть поодаль от укрепа даже не поэтому, и не потому, что на позиции нашлись две растяжки и вполне могло оказаться что-то посерьёзнее, а из-за вони, испускаемой поджарившимся жмуром. На той стороне сейчас лишь трое часовых, и вот им, конечно, не позавидуешь…

Прилёты возобновились с ещё большей интенсивностью, и стало не до отвлечённых размышлений. Несколько человек начали было хаотично метаться спросонья, но, понукаемые командирами и более опытными (или просто здравомыслящими) товарищами, залегли. Кто-то стал лупить длинными очередями непонятно куда, ещё человека три-четыре немедленно поддержали, но и этих удалось успокоить.

– Взвод, занять круговую оборону! – донёсшийся справа голос Рябчика, вопреки обыкновению, вызвал не раздражение, а надежду, что всё не так плохо. – Командиры отделений, проверить личный состав, доложить!

Разрывы временно затихли, и тут же через бруствер перевалилась тёмная фигура, догадавшаяся, к собственному счастью, заорать во всё горло «Свои, пацаны! Свои!» – один из часовых. Где ещё двое? Неужели накрыло?

Часовой оказался Мордвином из их же отделения (что, в общем-то, и логично – его пост был ближе всего).

– Что там!?

– Звиздец! ЗУшки85 хреначат! Три или четыре!

Гриша чертыхнулся вслух. Четыре или даже три ЗУшки – это очень серьёзно. Мордвин – человек с опытом, прошёл вторую Чечню, вряд ли с какой-нибудь «дашкой»86 перепутал. Хотя, даже если и так, несколько «дашек» с хорошими пулемётчиками – большая сила. Нет, не может быть обычный «крупняк» – разрывы же есть. Точно, ЗУшки.

– В первом отделении потерь нет! – проорал в темноту Дюбель. Во втором и третьем ситуации оказалась менее радужной – часовые, оставшиеся за бруствером, так и не объявились, что с ними – непонятно.

– Держать круговую оборону! – надрывался Рябчик. – Смотреть в оба, сейчас пехота ихняя пойдёт!

Мысль, на взгляд Петренко, довольно идиотская. Зачем духам идти в атаку и подставляться под огонь, если сейчас у них все карты на руках – могут преспокойно разносить кафиров в клочья с безопасного расстояния. Противопоставить ЗУшкам его взвод ничего не может – тяжёлого вооружения у них нет. Всё, что в отряде из такового имеется, Афоня собрал во взвод огневой поддержки и в бронегруппу, которые сейчас… где-то. В реалиях скоротечного ночного боя – всё равно, что на обратной стороне Луны.

Если на что и надеяться, так это на приданных им корректировщиков. Противопоставить арте, в свою очередь, ничего не смогут уже духи…

– Чёрт! – Гриша выругался уже вслух, внезапно вспомнив, что двое корректировщиков были единственными, кто разместился на ночь в укрепе, тщательно проверив один из окопов на заминированность. Вонь их, по-видимому, беспокоила не сильно. В принципе, в укрытии ЗУшка артиллеристов вряд ли достанет, но смогут ли они в таких условиях работать – большой вопрос…

Показалось, или разрывы начали смещаться в сторону?

– Первое и третье отделения – на фланги! Второе – на бруствер!

Не показалось. Логично – даиши причесали вершину холма, тех, кто укрылся на южном склоне они достать не могут, поэтому начали обход с флангов, хотят взять противника в два огня. Непонятно, чего Рябчик пытается добиться – если только духи не сделают большую глупость и не выдвинут джихадки с ЗУшками совсем близко, отделения на флангах помешать им никак не смогут. По-хорошему, стоило бы брать ноги в руки и отступать на те же позиции, с которых они вчера начали атаку – там есть укрытия, а духам всё равно рано или поздно придётся отойти. Даже если корректировщиков накрыло, артиллерия один хрен будет работать – поднимут беспилотник или, в крайнем случае, пришлют новых.

– Отделение, за мной! – Дюбель вряд ли испытывал прилив энтузиазма, двигаясь по склону навстречу разрывам, но добросовестно выполнил приказ. – Пригибаемся, перебежками! Гранатомётчик – приготовиться.

Морлок сплюнул. Приготовиться к чему? Шансы попасть ночью в джихадку равны нулю – расстояние и то не определить толком, не говоря уж от том, что чёрта с два она вообще подъедет на дистанцию поражения.