Шалость судьбы

И пока часть нашей семьи продолжала разбираться, кто виноват в сорванной свадьбе, мы завершили церемонию. Бедлам закончился в тот момент, когда нас объявили мужем и женой, и сад озарила яркая вспышка, после которой мы поцеловались. Когда я отстранилась от мужа, то поняла, что вокруг царит неестественная тишина. Обернувшись к гостям, увидела наших встрепанных родственников, которые замерли с удивленно раскрытыми ртами, сообразив, что свадьба, которую они уже посчитали сорванной, только что завершилась.

– Ура! – первым очнулся Шета, он резко взмахнул крыльями, поднялся воздух и кружил над гостями, испуская радостные вопли. – Ура-а-а!

– Ты у меня еще покричишь! – Бабуля потрясла тростью в воздухе, грозя духу. – Я из-за тебя чуть невестку не потеряла.

Однако при этом она улыбалась и, похоже, уже совсем не злилась на Шету.

А дальше начался водоворот поздравлений. Я улыбалась и смеялась ровно до тех пор, пока этот поток не иссяк и последним к нам не подошел Шета. Гости уже уходили в другую сторону сада, где были накрыты столы для продолжения празднования. Дракончик неуверенно мялся, подходя к нам, на мордочке его было виноватое выражение.

– Не думал я, что так получится, простите, – промямлил он.

Словно из ниоткуда вынырнула бабуля, но в этот раз пожалела дракончика и не стала бить его тростью.

– Шалости у тебя в крови, что ж ты за дух-то такой, – в ее ворчании слышалась любовь к дракончику.

– Ага, шалости я люблю, – довольно улыбнулся дух и неожиданно стал таять в воздухе, – и моя главная шалость удалась.

Я испуганно округлила глаза, понимая, что пришло время прощаться.

– Нет! – говорить «прощай» не было сил.

Руки Адена обняли меня за плечи, прижимая к себе, и он ответил за нас двоих:

– Отличная вышла шалость, Шета.

Дракончик растворился в воздухе, и я почувствовала, как защипало глаза. Не в силах сдержать слезы, я всхлипнула, чувствуя, как руки Адена сжимают меня сильнее.

– А где ожерелье, которое я тебе подарила, Юна? – спросила у меня бабуля, потрепав по плечу.

За меня вновь ответил мой новоиспеченный муж.

– Бабуля, я все понимаю, но нам с Юной не нужно больше никаких артефактов, дальше мы и сами справимся.

– Какие еще артефакты? – искренне удивилась бабуля.

– Ожерелье же было артефактом, – уже менее уверенно произнес Аден, а я недоуменно посмотрела на этих двоих.

– Не было оно артефактом, – возмутилась бабуля, – я в этом ожерелье замуж выходила. Ишь чего удумал! И Юну небось заставил его снять! И что же это за артефакт, по-твоему?

Я увидела, как Аден начинает бледнеть, понимая, как ошибся.

– Но ты подошла ко мне и сказала, что счастлива, что скоро твоя мечта о правнуках осуществится. А потом сказала, что тут уже поработает кое-что посильнее наших колец.

– Бестолковый, – в этот раз бабуля не поленилась дотянуться до головы внука и дать ему подзатыльник. – Я про любовь говорила, а не про артефакт.

– Извините, бабуля, я не знала, что это ваше ожерелье, – всхлипнула я.

– Ну ничего. – Августа нахмурилась и, развернувшись, с каким-то слишком решительным видом направилась к дому.

– Бабуля, что ты задумала? – испуганно окрикнул ее Аден с виноватым выражением лица.

Старушка лишь ненадолго задержалась и потрясла тростью в воздухе.

– Ты лучше свою жену успокой! Кто же плачет на свадьбах! А я пойду вызову вам свадебный подарок, пусть нашалит мне правнуков – штук двадцать, не меньше. И пока не справится с этим, пусть никуда не уходит.

– Что она имеет в виду? – растерянно спросила я у мужа, когда бабуля снова направилась к дому.

На лице Адена появилась хитрая улыбка.

– Она пошла призывать Шету, и что-то мне подсказывает, что ничто ее не остановит. Так что тебе лучше перестать плакать, дорогая, иначе он тоже расстроится.

И сказав это, он притянул меня к себе, целуя и вытирая пальцами слезы с лица.