Шаляпин

Горький и его жена Екатерина Павловна Пешкова пригласили Федора к себе на Канатную улицу. В память об этой встрече осталась фотография с надписью: «Великому артисту Федору Ивановичу Шаляпину. М. Горький — преклоняюсь перед его могучим талантом. 30 августа 1901 года. Нижний Новгород». А в день отъезда певец получил еще один снимок Горького: «Простому, русскому парню Федору от его товарища по судьбе А. Пешкова».

В доме Горького Федор встретил молодых писателей Степана Скитальца, Леонида Андреева, врачей А. Н. Алексина, Л. С. Средина, он почувствовал себя легко среди новых знакомых, много рассказывал, пел.

«Я за это время был поглощен Шаляпиным, а теперь на всех парах пишу драму („Мещане“. — В. Д.), — сообщал Горький в Петербург своему другу издателю Константину Пятницкому. — Шаляпин — это нечто огромное, изумительное и русское. Безоружный малограмотный сапожник и токарь, он сквозь терния всяких унижений взошел на вершину горы, весь окурен славой и — остался простецким, душевным парнем. Это — великолепно! Славная фигура!.. Вообще — жить на этой земле — удивительно интересно! То же говорит и Шаляпин. Он будет хлопотать о допущении меня в Москву, в октябре, куда мне надо быть, чтобы поставить пьесу…»

Портрет Горького той поры воссоздает писатель и публицист Сергей Яковлевич Елпатьевский: «Он был неуклюжий, с длинными руками. Спина у него немножко горбом, как у грузчиков, что долго таскали десятипудовые мешки, и когда ходил, сутулился: мне все казалось, что походная сума еще не слезла с его плеч. Сидеть он не умеет, у него нет определенной манеры сидеть, как у людей, привыкших сидеть; кажется, он только пришел и вот-вот снимется. Лицо серое, сумрачное, и только глаза голубые, прозрачные, цветочные глаза ярко встают на пасмурном лице. Когда улыбается, лицо становится моложе и ласковее, и немного хитренькое. Слова из него выходят медлительные, тяжелые, словно из-под пресса, давно залежавшиеся, с трудом вырывающиеся».

Приезд знаменитого артиста взбудоражил Нижний Новгород. Рассказывали, как Шаляпин закрыл кассу перед прокурором Утиным, незадолго до этого производившим обыск в квартире Горького; о появлении друзей в ресторане «Россия»: Алексей Максимович в черной суконной рубашке, подпоясанной ремешком, Федор Иванович в белой поддевке — посетителей в таких костюмах дальше швейцарской не пускали. Тут же навстречу гостям поспешил владелец заведения с метрдотелем, официанты споро расчистили место у эстрады, поставили столик.

Днем друзья гуляют по городу и окрестностям, посещают ателье известного фотохудожника Михаила Петровича Дмитриева, осматривают ярмарку, стройку Народного дома. Узнав, что для завершения строительства не хватает средств, Шаляпин дает благотворительный концерт. Из полученных сборов 200 рублей выделено на открытие сельской библиотеки-читальни. «Мы все еще находимся в том светлом настроении, которое вы нам оставили, — пишет Шаляпину в Москву Екатерина Павловна. — Только и разговору что о вас». «Никогда не забуду о днях, проведенных с тобою. Славный ты парень, Федор», — прибавляет Горький.

Фотографии М. П. Дмитриева в виде открыток расходятся по России тысячными тиражами, газеты и журналы публикуют фотопортреты, карикатуры, шаржи: Шаляпин и Горький рядом — как символ дружбы двух «самородков», «выходцев из народа», «новейшие Орест и Пилад». Каждый шаг «новейших» описывается репортерами — едва ли в эти годы есть в России более популярные фигуры.