Читаем Шаляпин полностью

Патриотические настроения оказывают влияние на художественную жизнь российских столиц. С театральных и концертных афиш исчезают произведения немецких авторов. Это радует далеко не всех. Музыкант Ю. С. Сахновский утверждает: «Не может быть речи о каком-либо бойкоте в связи с настоящей войной. Немецкая классическая музыка служила светочем нашей отечественной музыки, и в будущем не следует лишаться ее во вред себе». Композитору А. Т. Гречанинову мысль о бойкоте представляется абсурдной. А. Н. Корещенко менее широк во взглядах: он защищает немецких классиков, но выступает против исполнения современной музыки Рихарда Штрауса и Рихарда Вагнера, «возвеличивающих Германию». Пианист и педагог Н. Н. Орлов полагает, что дискриминация немецкой музыки даже полезна: она освобождает пространство для музыки отечественной. Дирекция императорских театров на чрезвычайном совещании принимает кардинальное решение: оставить в афише только оперы русских композиторов.

В октябре 1914 года Шаляпин выезжает в Варшаву с концертом в пользу пострадавшего от войны населения царства Польского. Публика театра стоя приветствует артиста. Юрий Беляев сопровождает Шаляпина в поездке и подробно освещает ее в «Новом времени»:

«Вообще, в этот памятный для варшавской публики вечер местная педантичная Филармония увидала и услыхала сразу столько неожиданностей, что официальное выражение ее сразу как будто размякло и потеплело. Нельзя же было, в самом деле, остаться равнодушным к „классическому“ пианиссимо волжской „Дубинушки“, к запевале в „Как по ельничку“, к расшалившемуся Шаляпину, который был рад-радешенек посмешить и сам посмеяться…

На следующий день наши певцы (Шаляпин и квартет Кедровых. — В. Д.) отправились к ближайшему полю окрестных битв — к историческому Рашину. Здесь они осматривали разрушенный немцами древний костел, окопы, братские могилы.

Все вернулись в Варшаву под огромным впечатлением».

Еще до войны, в 1913 году, Ф. И. Шаляпин, М. Ф. Андреева и известный актер Н. Ф. Монахов встретились после дневного спектакля «Севильский цирюльник» в Большом театре. Дочь Марии Федоровны Андреевой Е. А. Желябужская вспоминала: Шаляпин размышлял о создании нового театра, Андреева намечала роли, которые он мог бы играть в драме, «…и вот тогда, мне кажется, впервые зародилась идея театра трагедии, театра высокой романтической драмы, театра, который должен был учить и воспитывать зрителя, нести ему лишь самые высокие образцы драматической литературы».

Вездесущие репортеры тут же сообщили о новой «синтетической труппе», объединявшей артистов всех жанров сценического искусства, называли имена: Н. Ф. Монахов, Ф. И. Шаляпин, А. Г. Коонен, Ю. К. Балтрушайтис, Э. Дузе, С. Бернар, Т. Сальвини. Уже весной 1913 года Шаляпин сообщал Горькому: «Достали много денег, собрали огромную труппу, устраивали пробу — на пробе было до 1000 человек. Наконец, выбрали более способных, и будут играть всё, то есть оперу, оперетту, комедию, драму и трагедию. Дай им Бог, но я все-таки отношусь к этой затее скептически. Дело начать не хитро, но тяжело все-таки сделать его без школы. У нас сейчас очень много школ, и каких угодно, но самой той, которая именно нужна, и нет… Очень хотелось бы мне устроить школу — мечтаю об этом, да, может быть, и сумею это сделать».

В ноябре Шаляпин побывал на репетиции «Сорочинской ярмарки» Мусоргского в недавно родившемся Свободном театре — он разместился в помещении театра «Эрмитаж». Труппу возглавил К. А. Марджанов, талантливый режиссер, пламенно мечтавший о синтетических, праздничных зрелищах. Пригласил Шаляпина в театр, вероятнее всего, А. А. Санин, хороший его приятель, когда-то режиссер МХТ, потом много и удачно ставивший массовые сцены в спектаклях Русских сезонов С. П. Дягилева. (Любопытно: в судьбе Санина, как и в судьбе Шаляпина, важную роль сыграл Савва Иванович Мамонтов. Робким, бедно одетым студентом пришел Санин когда-то к Мамонтову с признанием: «Я обожаю театр, но у меня нет средств его посещать». «Запишите фамилию и давайте ему всегда место», — кивнул Мамонтов театральному кассиру.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии