Шаляпин

Своеобразный ресторанно-кабаретный шик — от нашего стола вашему столу! На нотной обложке романса «Ямщик, не гони лошадей» — музыка Я. Фельдмана, слова Н. фон Риттер — перечень «излюбленных новейших романсов и песен» насчитывает 509 названий! Процветающий нотный издатель Н. X. Давингоф предлагает музицирующей публике романсы-диалоги: «Ты говоришь, что я играл тобой» — ответ на романс «Я не играю вовсе вами». «Я поняла давно» — ответ на романс «Я вам не говорю». «Ты полюби» — ответ на романс «Я вас люблю». «Я позабыл» — ответ на романс «О, позабудь былые увлеченья». «Потому я тебя так безумно люблю» — ответ на романс «Почему я безумно люблю»…

«Романсовая драматургия» инсценируется исполнителями на концертных площадках и воодушевленно принимается публикой. На романс «Вы просите песен» есть целых две ответные «козырные карты»: «Зачем ваша песнь так печальна» и «Я песен просила…». Тот же «Ямщик, не гони лошадей» вызывает бурную ответную реакцию — «Гони, ямщик!» и «Эй, ямщик, гони-ка к „Яру“!». Отклик на романс «Пожалей!» печально-безнадежен: «Я не в силах жалеть…». Темпераментный оптимистичный романс «Аллаверды» совмещает в себе вопрос и ответ, что неудивительно — его авторы, как объявлено в каталоге, «князья Вано и Сандро». Самые востребуемые публикой темы — тоска по прошлому и будущему, печаль, радость встречи, томное одиночество, измена, вероломство, ожидание любви, отвергнутая страсть, безумство внезапного увлечения, ностальгия… Темпоритмическая форма — вальс, куплет, полька, баллада…

Но не все так грустно в песенно-романсовой стихии. Звонко гремят и расцветают цыганская песня и пляска, горит душевным оптимизмом и светский романс с загадочным названием «Если завтра будет солнце — нам из Лондона пришлют». И конечно, полны бодрости, светлых надежд, кокетливой игры романсы, предназначенные, как предупреждает издатель, для мужского и женского исполнения — «Ах, я влюблен в глаза одни…» и «В одни глаза я влюблена!».

Песенно-романсовая лексика пронизывает любительское музицирование, озвучивается в названиях спектаклей, концертных программ и фильмов. Гвоздь сезона — кинокартина «Позабудь про камин — в нем погасли огни». По народно-песенным сюжетам песен и романсов ставится множество кинофильмов: «Стенька Разин» («Из-за острова на стрежень…»), «Ухарь-купец» («Песня про купца Калашникова»), они сразу завоевывают массового зрителя. К 1910 году в России насчитывается свыше трех тысяч кинотеатров, большинство их в Петербурге и Москве. А на концертных подмостках, в музыкальных салонах, в кабаре русский и цыганский романс начинает теснить новый популярный жанр — мелодекламация.

Эстрадное и академическое вокальное исполнительство часто переплеталось. На Нижегородской ярмарке 1909 года Леонид Собинов, подвизавшийся тогда в местной опере, услышал Надежду Плевицкую, восхитился ее пением и пригласил выступить в благотворительном концерте вместе с другими знаменитостями. Так Собинов ввел Плевицкую в столичный артистический круг. Солистка цыганского хора теперь поет в лучших концертных залах, в Московской консерватории, ее приглашают в Царское Село выступить перед императорской семьей. Как свидетельствуют очевидцы, во время выступления певицы на глазах императора блеснули слезы.

«Слушал вас с большим удовольствием, — признался Николай II. — Мне говорили, что вы никогда не учились петь. И не учитесь. Оставайтесь такой, какая вы есть. Много слышал ученых соловьев, но они пели для уха, вы же, наш курский соловей, поете для сердца».

Метафора «курский соловей» тотчас вошла в оборот, стала журналистским клише. «Высочайшее признание», разумеется, не помешало Собинову, Шаляпину, Рахманинову и многим другим артистическим авторитетам, не говоря уже о публике, восторгаться талантом Надежды Плевицкой. Сергей Васильевич Рахманинов на одном из концертов даже вызвался аккомпанировать Плевицкой народную песню «Белолицы, румяницы вы мои» в собственной аранжировке…

Надежде Плевицкой Шаляпин щедро дарил свои песни.