Шахта

Протолкавшись через вокзал, они выбрались на огромную, запруженную пестрой толпой площадь. Носильщики, извозчики, милиционеры, дети, продавщицы мороженого и уйма прочего спешащего, стоящего и праздношатающегося народу так и мельтешила вокруг. Грузовики, автобусы, легковушки, трамваи беспрерывно гудели, прокладывая себе путь. Выстроившиеся в длинный ряд извозчики зычно зазывали клиентов, над жующими лошадиными мордами роились полчища мушек. Людмила, ни на что не обращая внимания, тащила его в самую гущу. Она была тоненькой блондинкой с мелкими кудряшками и несколько кукольным выражением лица. Ее легкое белое в синий горошек платье колыхалось на ходу, цокали туфельки на тонких каблучках, подрагивала вуалька на маленькой голубой шляпке.

«Обязательно куплю тут Натке такие же туфли», – решил Евгений.

– А где метро? – спросил он. – Я хотел…

– Успеете еще, нас ждет авто.

Подошли к длинному черному лимузину. Шофер вышел, распахнул перед Людмилой заднюю дверцу. Евгений сконфузился и плюхнулся на мягкое сиденье рядом с ней. Машина почти бесшумно тронулась с места, быстро и мощно ускоряясь.

– Это Федора Максимовича служебный автомобиль, – небрежно обронила дамочка.

– Хорошо они устроились в наркомате! У начальников управлений такие шикарные машины!

– Федор Максимович уже полгода как замнаркома.

– Да? А я не знал, он мне не сообщил…

– Это на него похоже, – кудряшки затрепетали, – слава богу, что он хоть мне сообщил!

«Вот черт! Говорили же у нас о новом заме. Прохлопал, как обычно, ушами», – разозлился на себя Евгений. От нее головокружительно пахло духами. Они ехали по какому-то чахлому бульвару вдоль трамвайных рельсов. Справа огромные красивые серо-желтые и желто-серые местами облупившиеся дома заливало солнце. Трамваи, помеченные литерой «Б», медленно, один за другим, ползли, забитые под завязку, а людей на тротуарах было густо, как на вокзале. Ехали недолго, минут пять. Машина остановилась в тихом тенистом переулке.

– Можно было и пешком дойти.

– Ну, вы скажете! Вон там, смотрите, совсем рядом – улица Горького! – показала она вдоль кривой линии фасадов. – Ну идемте. Олег, возьмите чемодан!

– Ни в коем случае! – Евгений вырвал у шофера свой перевязанный веревкой баул.

Поднялись в сияющем медью лакированном лифте на пятый этаж. Она отперла дверь, включила свет. Вслед за ней он вступил в огромную квартиру. От красноватого навощенного паркета отдавало скипидаром.

– Вы здесь одни живете?

– Нет, с Федором Максимычем.

Подошла румяная девушка в переднике.

– Евгений, – галантно представился ей Слепко.

– Катя…

– Это же домработница, – расхохоталась Людмила. – Катя, Евгений Семеныч, наверное, не откажется перекусить с дороги.

– Нет, нет! Ничего не надо, – вяло запротестовал гость.

– Ну, все равно вы, конечно, хотите принять душ. Катя, приготовьте там все что нужно.

Девушка скрылась в полумраке длинного коридора. Хозяйка, подозрительно глянув ей вслед, зашептала:

– Она у нас приходящая, Федя не любит, когда в доме чужой человек. Пройдемте, я вам покажу, где вы будете спать. Вещи сюда пока поставьте, а я пойду, доложу Федору Максимычу о вашем успешном прибытии.

– Моя мама, между прочим, работает уборщицей!

– Ну и что? Какая, в сущности, разница? – улыбнулась хозяйка и вышла. Он остался в узкой комнатке, где были только диван и зеркальный шкаф, не зная, за что теперь взяться. В дверь постучали, просунулось Катино лицо.

– Ванна готовая!

Федор пришел поздно, в одиннадцатом часу вечера. Евгений успел к тому времени прочесть почти целиком том Тургенева. Стол давно уже был накрыт, все остыло, а Люда не находила себе места и ворчала без перерыва. Друзья обнялись. Они не виделись с тех далеких времен, когда Федор Максимович преподавал студенту Слепко курс основ горного производства. У обоих накопилось много чего, что обязательно требовалось рассказать. Просидели до половины третьего. Пили коньячок. Людмила по-кошачьи свернулась в кресле и, позевывая, глядела на них восхищенными голубыми глазами. Поженились они всего год назад. В приоткрытую дверь балкона веял пропахший теплым асфальтом ночной ветерок, едва шевеля кисейную занавеску.