Шакалы пустыни

— Не скромничайте. В принципе я человек независтливый, но тут как не огорчиться и не пожалеть себя. У вас есть выбор, есть альтернативы, а мне приходится двигаться единственно возможным путем. Зачастую уводящим столь окружными и долгими маршрутами, что… Впрочем, едва ли я дождусь от вас искреннего сочувствия. Счастливые люди неизменно эгоистичны.

— Оставьте вы меланхолию. Так уж неудачна эта энтомологическая находка?

— Рано об этом говорить, я еще не понял, размышляю, — шеф глубокомысленно потер нос. — А вы сами что думаете об этом жуке?

— Ничего я не думаю. Мне истинное предназначение данного скарабея неведомо, а если говорить о навозных жуках вообще, так они мне индифферентны. Хотя как произведение искусства — вполне симпатичное насекомое. В смысле, лично меня он не пугает.

— Тем лучше! Признаться, Катрин, я наблюдаю за вами с искренним восторгом. В гробнице вы вели себя поразительно хладнокровно, сегодня безошибочно уселись прямиком на столь нужные нам изваяния. Подобная интуиция и поразительное везение…

— Это случайность. Конечно, случается в запарке я седалищной частью и думать пытаюсь, но вряд ли так уж буквально.

— Вы удачливы и решительны, и не так уж принципиально важно на какую часть тела опираются ваши инстинкты. Появится мысли и догадки о жуке, изложите — это ускорит дело, в чем мы оба весьма заинтересованы, — Вейль судорожно зевнул. — Все, я спать…

Катрин пожала плечами и собрала оружие. Удача, инстинкт и интуиция — однозначно хорошие и годные вещи. Вот только обладая этакими славными качествами в тюрьму не садятся, следовательно, и в штрафные экспедиции не попадают. А жук… жук не столь опасный, как пакостный. Не скорпион, конечно, но и не особо лучше. Но шефу об этом знать не обязательно.

* * *

Проснулась архе-зэка от тишины — на миг стало страшно, показалось, что оглохла. Очень возможный вариант: цвет глаз вернулся, а слух — наоборот. Нет, тихий плеск волн все же доносился, да и снасти поскрипывали. В остальном — тишина полнейшая, если не сказать «мертвая». Прав был шеф, что-то случилось…

Сон, из которого пришлось внезапно вывалиться, был на редкость глубоким и спокойным, и окончательно вырваться из него оказалось сложно, Катрин и рукоять-то ятагана нащупала не с первого раза. Тишина обрела глубину: на палубе ни звука, в каюте даже не сопят и не дышат, только волны за бортом и неясная возня в «штаб-каюте». Похоже, это Вейль там тоже обеспокоился и ворочается — конский волос в диване так характерно шуршит. Архе-зэка приподнялась на локте, и, наконец, разлепила глаз. Тьма густая, что и неудивительно — лампа горит только в соседней каюте — там для освещения прохода и моральной поддержки болящего аудит-психолога освещение оставляют. Но свет все же слегка просачивался в «дамский» отсек и увиденное заставило Катрин вздрогнуть: обе соседки по кубрику сидели на своих постелях и не шевелясь смотрели в стену переборки. Лица темные, вместо глаз сквозные дырищи во тьму. Мумии не мумии, но статуи абсолютно погребальные, что нечесаная носатая, что безносая.

— Что случилось? — прошептала Катрин.

Тишина. Действительно мертвы? Но отчего сидят и вообще…

Рукоять ятагана, уже обнаженного, в ладони, это несколько успокаивало, но ясности не прибавляло. Соседки внезапно умерли (причем сидя), команда покинула корабль или тоже бездыханна, но какова причина подобного сюрприза? Шеф вот жив, но никак проснуться не может. Или это не он там вертится?

— Вейль? — приглушенно окликнула архе-зэка.

Шубуршание продолжилось, но теперь уже не имелось уверенности, что это именно Вейль. Как-то слишком напряженно и тяжело ворочаются, а шеф изрядно похудел. Наверное, не он. А кто? Зловещий каменный гиппопотам на борт забрался? Это объяснило бы исчезновение команды — матросы таких сюрпризов точно не любят. Но шеф молчит, а он молча за борт едва ли вздумал сигануть, у него жуки, планы, проекты, ему люди нужны.

— Что происходит? — вопросила архе-зэка у соседок-коллег, впрочем, без особой надежды. При ближайшем рассмотрении не мертвы, все-таки дышат. Но молчат, похоже, в полном ступоре.

Тут у шпионки, основывающейся на своем не только боевом, но и всяком ином жизненном опыте, возникла вполне логичная версия. Сексуально-эротическая. Шеф там с кем-то, э… Потому бабы в шоке, не знают как реагировать. Да ну, чушь какая-то. Во-первых, Вейль законченный импо… целибатчик, во-вторых… Даже самая поганая эротика такого страха не нагоняет.

Соображала Катрин все-таки неважно, поскольку соскользнув с кровати, тут же шарахнулась в сторону, замахиваясь ятаганом — из-за сундука на нее испуганно мигала пара адских огоньков.

— Тьфу, опять ты лупоглазничаешь?! А ну — фас! Хорош отсиживаться, рви там всех в клочья.

Бесстрашная мини-собака ответствовала едва слышным скулежом — Дикси заверяла, что обязательно, всех и насмерть, но в следующий раз.