Шагая по пустыне...

В то время, как в пустыне полыхает жара, на реке Или благодать: песчаные отмели, мелкие проточки, желтая вода, отблескивающая синевой неба, дальние сиреневые горы Чулак и прохлада. На небе сияет солнце, тишина властвует над рекой, природа будто уснула и черные вороны на песчаных косах тоже заснули, не шевельнутся. Недавно после очень жаркой погоды с далеких снежных горных вершин пришла большая вода, затопила косы и песчаные острова, и ничего от них не осталось. Лишь кое-где над мутной рекой вздрагивают тоненькие зеленые вершинки ив. Но к середине августа наступил едва заметный перелом, стали прохладней ночи, ослабла жара, вода отступила, обнажила песчаные острова, покрытые подводной рябью. В такое время на илистых берегах масса следов. Важно и не торопясь отпечатала кресты лап серая цапля. Нашлепала по грязи ногами и начертила хвостом ондатра. Крошечные ножки трясогузки все испещрили узорами. И многое другое написано на иле, всего не перечтешь.

Маленькая проточка между песчаными островами уже стала подмывать бережок, сделала его уступчиком. На краю уступчика возле чьей-то норки лежат крохотные круглые катышки. Строитель то ли отбрасывал их, то ли относил в сторону подальше от своего подземного убежища.

Таких норок немало. Всюду они. Только разные: маленькие — с комочком земли, как пшеничное зернышко, у входа, и большие — с комочками, как горох. У иных комочки почвы лежат возле самой норы, у других отброшены едва ли не на полметра во все стороны.

Первое, о чем спрашиваешь себя, когда встречаешь незнакомую норку, кому она принадлежит, кто ее хозяин? Ответ можно получить только с помощью раскопок. Маленькая лопаточка всегда лежит в специальном карманчике полевой сумки.

Влажный песок рыть — удовольствие. Лопатка легко вонзается, норка не засыпается. Сейчас в ней обнаружится что-нибудь незнакомое и, конечно, очень интересное. Впрочем, лучше никогда не тешить себя заранее большими надеждами. Во всех норках все одно и то же: длинные уродливые с большим горбом на спине личинки жуков-скакунов.

Почему же личинки поселились на мокрой косе? Ведь она только что освободилась из-под воды. Неужели они почувствовали, что лето пошло на убыль, пришел конец половодью, ледникам в горах уже не таять, и воде в реке не прибывать. Какая замечательная, необыкновенно сложная, с нашей человеческой точки зрения, способность угадывать жизнь реки и смену времени года. Способность усовершенствованная, отработанная и отшлифованная многими миллионами лет жизни. Личинки скакунов — любители чистого и слегка влажного песка — в предвидении того, что вода уйдет, заняли мокрые косы. На них будут отличные охотничьи угодья. Я с интересом разглядываю маленькое причудливо изогнутое тельце с длинными челюстями и широкой лопаткой на голове. Сколько в этих крошечных созданиях безотчетной мудрости органического мира!

Шлепая босыми ногами по мокрому песку, я возвращаюсь на бивак, насвистывая веселую песенку. На душе всегда радостно, когда не зря прошло время и попалось такое, о чем есть смысл рассказать. Вот и конец песчаным косам, за поворотом, на берегу старой узкой проточки, под зарослями лоха наш бивак. Теперь осталось поднять над головой полевую сумку и фотоаппарат, перейти через воду на другой берег. В это мгновение из дальних тайников опыта натуралиста выплывает сомнение.

— Почему на мокром песке к норкам нигде не было следов личинок жуков? — спрашиваю я себя. — Ведь хозяева норок должны были откуда-то прийти. Да и в умении ли предсказывать уровень воды в реке дело?

За первым вопросом следует простая отгадка, и все становится обыденным и будничным.

Личинки жуков-скакунов и раньше жили на этих косах до большой воды. Когда же их затопило, они отлично пережили под водой десяток дней в своих норках, используя ничтожно маленькие пузырьки воздуха, а теперь откопались!

Как часто в жизни красивые догадки губятся безобразными, но правдивыми фактами. Хотя, впрочем, маленький секрет жизни личинок все равно интересен.

Родина паучат

Прикрыв ладонью глаза от яркого солнца, Алексей всматривается в горы.

— Через день быть паводку, — говорит он.

А там, над синей стеной далеких гор с белыми полосками снежников и ледников, повисли громадные тучи. Они теснятся одна над другой пушистыми лохмами, поднимаются кверху, темнеют с каждой минутой. Иногда вспышки молнии освещают это хаотическое нагромождение воздушных замков. Высоко в горах идет гроза.

— Через день наша речка выйдет из берегов и зальет полянки, — добавляет уверенно Алексей.

К вечеру космы облаков добрались и до тугаев пустыни, и редкие капли дождя упали на землю. А горы совсем исчезли за темной пеленой. Через день, как предсказывал егерь кордона, речку было не узнать. Мутная вода пенилась, кружилась водоворотами, несла мусор, кусты, обломки деревьев. Полянка среди развесистого лоха, на которой мы так любили отдыхать, закрылась водой. Когда же она освободилась, трава на ней исчезла. Голая глина покрыла ее толстым слоем. Все живое сгинуло из этого места.