Шагая по пустыне...

Во всем сказывается осень. Главное же, не стало насекомых. Кое-где перебежит дорогу песчаный муравей, на длинных ходульных ногах проковыляет чернотелка, сверкнет крылом песчаная кобылочка. Но вот откуда-то появилась хищная муха-ктырь — Апоклеа-травиалис. Он какой-то особенный. Пролетит вперед, сядет на дорогу, повернется головой навстречу и, уставившись большими черными глазами, рассматривает меня. И так много раз. Что ему надо? Неужели такой любопытный?

И снова мерное шуршание шагов, постукивание посоха, и теперь еще этот неожиданный спутник. Понравилось со мной. Ну что же, может быть, и до бивака вместе доберемся. Но из-под ног неожиданно вылетает большая муха, ктырь бросается на нее. Удар сверху, падение вместе на землю, несколько секунд неподвижности, и удачливый охотник поднялся вместе с добычей в воздух и летит от дороги прочь в сторону.

Так вот зачем он меня провожал! Ожидал, когда из-под моих ног вылетит напуганное насекомое. Чем плоха уловка. Даже в этой глухой пустыне, где нет скота и давно уничтожены джейраны, архары и другие крупные звери, сейчас пригодилась. Интересно узнать, что это, древний инстинкт, проснувшийся в ктыре, или, быть может, личный и случайно приобретенный опыт. Впрочем, так ведут себя многие животные. Рядом с поездом летит кобчик, ожидая, когда из придорожных зарослей вылетит напуганная грохотом железа пичужка. Провожает автомашину лунь, высматривая, не шелохнется ли осторожная мышка, затаившаяся в траве, во время похолодания возле овец кружатся ласточки и ловят на лету поднятых из травы мошек, а скворцы усаживаются на спины пасущихся животных и оттуда высматривают потревоженных кобылок.

Через несколько лет я снова на Поющей горе, и опять вышагиваю по знакомой дороге. По ней давным-давно никто не ездит, песком занесло колею.

Высматривая добычу, ктырь ворочает головой.

Возле меня беспрестанно летают небольшие стрекозы-симпетрум: охристо-желтые самочки, красно-карминные самцы. Каждая стрекоза, снявшись со своего наблюдательного пункта, летит вперед, провожает пять-десять метров, повернувшись головой ко мне, брюшком вспять. Далее — владения другой стрекозы, туда нельзя вторгаться, вся Поющая гора негласно поделена маленькими хищниками на свои охотничьи участки. Иначе нельзя. Здесь жизнь сурова, насекомых мало, и для того чтобы прокормиться, надо немало потратить энергии. Другое дело — тугаи. Там масса комаров и всяческой живности, масса и стрекоз, и границ участков нет, все перепутано, хищники охотятся рядом, буквально крыло о крыло.

Но находится одна нарушительница сложившихся устоев, провожает меня долго, по пути вступая в легкие воздушные баталии, и все время не сводит с меня больших глаз, пока наконец не хватает какую-то вспугнутую мною мушку и не уносится с нею в сторону от дороги.

Стрекозы, оказываете, так же, как и ктыри, сопровождают крупных животных в надежде схватить вспугнутую дичь.

А почему бы и не так? Правило неплохое!

Холмики слепушонки

Когда-то здесь, много тысяч лет тому назад, в тяжелый для растений и животных засушливый период земли, ветер перевевал чистый песок, в одном месте наносил высокие округлые холмы, в другом — выдувал глубокие, как чаша, впадины. Потом климат пустыни изменился, стали перепадать дожди, песками постепенно завладели растения, и теперь они, как море с застывшими волнами, покрыты зеленым ковром, поверхность почвы густо пронизана тонкими крепкими корешками, и о том, что под тонким слоем слегка потемневшей почвы находится слежавшийся песок, можно только догадаться по овражкам да по автомобильной дороге.

В этой пустыне, как и во многих других местах, всюду множество светлых небольших холмиков размером немного больше обеденной тарелки. Иногда эти холмики идут цепочкой или переплетаются замысловатыми извилистыми линиями. Если найти такую свежую цепочку, сесть у самого последнего и свежего холмика с еще влажной землей и вооружиться терпением, можно увидеть, как холмик зашевелится и кто-то снизу вытолкнет очередную порцию земли. Иногда, впрочем очень редко, если долго и тихо сидеть возле холмика, можно увидеть и самого хозяина. Он вознаградит ваше терпение, высунет на мгновение свою голову, чтобы взглянуть на мир, сверкающий солнцем и сухим горячим воздухом. Физиономия зверька забавная. Глаза — едва заметные точечки, не больше булавочной головки, на конце мордочки сверкают белизной большие загнутые резцы. Это слепушонка, неутомимый подземный труженик. Всю жизнь он роет ходы, ищет личинок насекомых, корешки и луковицы растений.

Роется он неутомимо, беспрестанно для того, чтобы найти себе пищу, употребляет пищу ради того, чтобы иметь силы путешествовать под землей в поисках добычи.

Слепушонка неуязвим для врагов. Под землей его не поймаешь. Впрочем, у самого холмика его иногда поджидают волки и лисы. Но охота эта утомительная и требует много времени.