Шаг во тьму

Черт бы его побрал! Если пока мы с ним будет кататься, за мной приедет Гош – станет он меня ждать, или…

Или он вообще не приедет? Собирался бы заехать, позвонил бы.

– Чего замер, Храмовник? – Виктор вопросительно глядел на меня из-за машины, облокотившись на крышу и все поигрывая ключами. – Или тебе еще и дверцу открыть? А ну лезь, я сказал! Гул-ляка…

Я вздохнул и полез в машину.

Мотор он не выключал, внутри было жарко, пахло каким-то восточным маслом – сандаловым? И музыка, как всегда. Очень тихо, чуть громче мотора, но великолепная система держала звук кристально-чистым и на таком низком уровне. Различимо все, до последней мелочи.

Какой-то меланхоличный дум. Сначала звуки сливалась в нудную невнятицу, но пока Виктор разворачивался, пока выезжал двориками к шоссе, мелодия раскрылась передо мной. Неспешная, грустная, но – чертовски красивая.

– Что это?

– The Sins of Thy Beloved… Я же тебе давал вроде?

Я пожал плечами. Он мне много чего давал. Все, что они издают и ему сколько-нибудь нравится, он мне дает. Из этого слушать можно максимум одну десятую. А так, чтобы зацепило, чтобы проникнуться, и того меньше.

– Это их первый, девяносто восьмого… Второй был Побыстрее, но… Нет, не то чтобы плохой. С изюминками, Хотя и иными. Кое-что даже очень-очень. Но что-то потерялось. А потом вразброд пошли и вообще заглохли… Но ты мне зубы не заговаривай, морда рыжая. Ты почему трубку не берешь?

– Кто соглядатаем вызвался, тому и дергаться.

– А-а, вот оно что… Твоя мстя будет ужасной?

Я отвернулся и стал глядеть в окно, на плывущие ночные улицы. Куда он меня везет, кстати?

Куда-то на запад. Не к дому Старика. И на том спасибо.

– А прошлой ночью трубку почему не брал?

Я уже открыл рот, да вовремя прикусил язык. Снова уставился за стекло.

Гош сказал, что прошлой ночью Виктор не обязан был следить… но ведь мог?

Мог заезжать. Мог узнать, что я не просто не брал трубку, а меня вообще не было дома. Для того и спрашивает, чтобы на явном вранье поймать?

– Ну так что? – спросил Виктор.

– Гулял.

– М-м! И прошлой ночью гулял! Это уже интересно… И что же, всю ночь гулял?

– Почти…

Я пытался сообразить, куда он меня везет. Не к Старику и не к себе. Уже окраины города, скоро выезд. Да, куда-то на запад… Но куда?

За городом он еще прибавил. Машина понеслась по пустынной ночной трассе на полутора сотнях.

– Ну и где же ты гулял почти всю ночь, Храмовник?

Краем глаза я видел его ухмылочку – всегдашнюю его ухмылочку всезнания, что каждый раз выводит меня из себя. Будто знает он что-то такое, чего мне в жизнь не узнать.

– В лесу, – сказал я.

– В лесу!

Он явно веселился, только я не мог понять, чему.

– А до леса ты как добирался, чудо? Если машина в гараже стояла…

Я глядел на него, пытаясь забраться под маску шута. Он в самом деле проверял гараж? Или блефует? Лучше не рисковать.

– Ножками.

– О, ножками! Так ты, выходит, всю округу тут исходил? М-м? Целыми ночами тут гулять… Поди каждую сосенку выучил?

Я неопределенно мотнул головой. Понимай как знаешь.

Он свернул с трассы – верст двадцать от города мы уже отмахали. Пока я крутил головой, пытаясь понять, что это за дорога такая темная с обеих сторон, он еще раз свернул.

Какая-то просека не просека… Машину затрясло. Швыряло из стороны в сторону по разбитой колее, но Виктор упрямо забирался в мокрую темноту, в выскакивающие под свет фар лапы молодых елочек и голые стволы берез.

– А куда мы едем?

– А мы уже приехали. Вылезай.

Я глянул по сторонам. Темнота да невнятные стволы деревьев, ни одного огонька, насколько хватает глаз. Я неуверенно взялся за ручку. Куда он меня привез?

– Эй-эй! – окликнул меня Виктор. – Рюкзачок-то прихватывай.

Я взял рюкзак и вылез, пытаясь разглядеть хоть что-то. Ветер шумел ветвями, дождь застучал по плащу. Я запахнулся покрепче.

– Дверь! – скомандовал Виктор.

Чертов аккуратист… Можно подумать, за те несколько секунд, что дверь распахнута, дождь ему всю машину зальет…

Едва я захлопнул дверцу, тут же тихо щелкнул замок. Через стекло я различил, что он не тянулся к моей дверце. Выходит, блокировал всю машину сразу. Интересно, как он теперь собирается вылезать, не нарушив…

Прошла секунда, прошла вторая, но его силуэт был неподвижен. Он, похоже, и не собирался вылезать из машины. Я подергал ручку, но дверца была заперта. Я не ослышался. Это щелкали замки. Какого черта?

– Эй!

Я постучал в стекло, и оно послушно поехало вниз.

– Ну чего тебе? – сварливо спросил Виктор.

– Так а… – Я мотнул головой назад. В темноту, где ни огонька. – Куда мы…

– Как – куда? Ты же гулять собирался? В лесу? Почти всю ночь? – Он дернул подбородком вверх, требуя от меня подтверждения. Повел рукой: – Лес. Ночь… Вперед! Гуляй не хочу!

– А…

Но стекло уже ехало вверх.

Машина заурчала громче, взвизгнули шины, обдав меня клочьями грязи, и машина пошла назад.

Я стоял, прикрывшись рукой от слепящих фар, а они уползали назад, назад, назад, пока не скрылись за изгибом просеки.

* * *

Оказалось, перчатки я забыл дома. Идти с рюкзаком за плечами и руками в карманах неудобно. Махая – холодно. Сплошное мучение.