Шаг в омут времени

В Альвийском Мире все готовились к предстоящему празднику – Большому Балу детей.

В королевском замке царило радостное оживление и суета. Под сводами огромной залы, стены которой были облицованы бирюзой и разукрашены замысловатыми узорами из самоцветов, зависло множество альвийских огней – агников – небольших светящихся шаров. Агники не были неподвижны: одни из них медленно перемещались, другие слегка вибрировали, и от их движения в гранях самоцветов сверкали и переливались разными цветами отблески, придавая происходящему феерическую картину.

Музыканты в центральной ложе над входом настраивали инструменты, певцы в боковой зале занимались распевами, танцоры и акробаты репетировали свои предстоящие выступления. В дальней части залы, на подиуме, находился трон королевы, а за ним – вход в её покои.

Маленькие альвы и альвийки, которые совсем недавно перешли сюда из Мира людей, были уже здесь. Они с интересом разглядывали свои первые бальные платья и костюмы, любовно сшитые для них, и разнообразные украшения из самоцветов, тоже изготовленные для них. В той, прежней жизни, в жестоком Мире людей, у них зачастую не было даже простой еды…

Малыши хоть и знали уже, что здесь нет людских понятий «мама» и «папа», и что каждая семья будет рада взять их к себе, всё-таки по привычке ещё держались за руки тех Юных, которые совсем недавно перевели их из Мира людей в альвийский.

Между тем, семейные пары выстроились по обе стороны залы. Дети же в сопровождении Юных остались стоять группкой по центру, в противоположной от подиума стороне.

Королева Мелинда сидела у себя в будуаре, в уютном кресле, раздумывая. Ей было очень жаль тех, кто сейчас, в это же время, в Мире людей оплакивал бесследное исчезновение своего ребёнка. О, как она их понимала!..

Но ведь альвы забирали в этот Мир только своих детей – тех, в ком проснулась альвийская душа! А в том, что рождались эти самые дети в результате близости альвов с людьми, виноваты были сами люди! Это по их вине альвам пришлось создать свой уединённый Мир! Но в этом Мире отчего-то перестали рождаться дети. Вот почему Юные отправлялись в опасный, непредсказуемый и несовершенный Мир людей: они отправлялись на поиски того, чего не было в Альвийском Мире – Любви…

И только единственное дитя Юной королевы навсегда оставалось в Мире людей, независимо от того, унаследует оно альвийскую душу, или нет. От этого ребенка начинался новый род Ведающих. Так постановили Мудрецы, и ни одна из королев не нарушила их Завета. Как и не могла впоследствии унять свои душевные муки.

Вот почему Мелинда так страдала каждый раз, когда начинался Большой Бал детей…

В будуар торопливо зашла камеристка и принялась наряжать свою любимую госпожу. Она помогла ей облачиться в белое, с легким оттенком небесной синевы, платье из тончайшего шёлка. Причесала её светлые волосы и закрепила в них диадему из горного хрусталя. И, наконец, отступив на шаг, залюбовалась красотой обожаемой хозяйки:

– Как ты прелестна, моя госпожа!

Мелинда пристально рассматривала в зеркале своё изображение. Оттуда на неё смотрела стройная дама с ниспадающими на плечи волосами, тронутыми сединой. На лице альвийки не было морщин, этого свидетельства людских пороков – отказавшись от последних, равно как и от всего Мира людей, альвы сохраняли молодость и красоту в течение всей своей долгой жизни.

Неслышно отворилась дверь, и в будуар вошёл Первый Рыцарь королевы, Велерад. Приблизившись к Мелинде, он опустился перед ней на одно колено и учтиво склонил голову.

– Оставь нас, Сияна, – повернулась к камеристке Мелинда, и та вышла.

– Моя королева, – обратился Велерад, – наш народ очень обеспокоен…

То, что тревожило безмятежный доселе альвийский Мир, было известно и королеве: в течение последнего времени Сфера Мира периодически озарялась багровыми сполохами, и это означало только одно…

– Кто-то из людей опять пытался нарушить грани Миров, – продолжил Велерад, озабоченно сдвинув брови. – Я пришёл, чтобы мы вместе решили вопрос безопасности нашего народа.

– Мой славный рыцарь, – отвечала королева, продолжая рассматривать себя в зеркале, – сейчас не самое подходящее время для этого вопроса – в зале ожидают дети, прибывшие в наш Мир.

– Значит, после Бала?

– Нет, Велерад, – она, наконец, оторвалась от созерцания в зеркале и повернулась к нему, – после Бала я одна отправлюсь к Священному Озеру. Угроза короткоживущих слишком серьёзна. Я должна заручиться поддержкой Сил Света.

– Несомненно, это верное решение, – кивнул Велерад. – Моя королева, я буду счастлив пожертвовать своей жизнью ради спокойствия альвийского народа.

– Надеюсь, до этого не дойдёт. Идём же, нас ждут.

Зазвучала торжественная, но вместе с тем очень нежная музыка, и в зале стихли разговоры. Взоры всех присутствующих обратились к двери, ведущей в королевские покои.

И вот, наконец, та отворилась!

В зал в сопровождении Первого Рыцаря вошла королева Мелинда – высокая альвийка, уже немолодая, с благородной осанкой всё еще красивого и стройного тела.