Шаг в небеса

— Обязательно, — я растрепал ей волосы. Похоже, дурной пример её папаши был заразителен.

Сам Бронд стоял тут же.

— Высокого неба, — пожал командор китобоев руку сначала мне, потом Александеру.

— Не теряй его, — ответили мы. А я заодно ещё и подмигнул Силке.

Мы забрались в кабины своих переделанных аэропланов. «Веди», — сделал я знак Александеру. Тот показал мне большой палец. Наши аэропланы почти одновременно поднялись в воздух. «Адлер» Александера устремился вперёд, набирая скорость. Я нажал на педаль, поспешая за ним.

Правда, очень скоро пришлось сбросить скорость. Ведь моя «Ласточка» была намного легче и быстрей его «Адлера».

Сколько лететь до места рандеву с Чёрным Буковски я не знал. Вёл Александер – у него имелась карта. Мне особенно и не было интересно, где именно мы встретимся с воздушным пиратом. Не особо нужное на самом деле знание.

Главное, было не заснуть. Слишком уж нудным оказался этот перелёт. На войне так далеко летать не приходилось. Там ведь как – взлёт, бой, посадка. Не более получаса в воздухе. А тут нам пришлось провести в воздухе уже без малого часов шесть. Солнце медленно катилось по горизонту. Стрелка хронометра ползла ещё медленней. Впереди маячил хвост александерова «Адлера».

Наверное, именно поэтому я не сразу понял, что случилось, когда Александер пустил зелёную ракету. Следом он завернул свою машину, закладывая вираж. Я последовал за ним. Руки сработали быстрее головы.

Сделав три оборота, мы дождались появления корвета, корпус которого был выкрашен в чёрный цвет.

Оттуда выстрелили зелёной ракетой, давая разрешение на посадку.

Мы с Александером аккуратно опустили свои машины на палубу пиратского корвета. Места там было не слишком много – наверное, будь наши аэропланы не безразгонниками, нам бы вряд ли удалось посадить их на палубу.

К ним тут же подбежали техники. Они принялись споро крепить их к палубе. Похоже, корабль собирался сразу же уходить. Оно и правильно – вряд ли пиратскому корвету стоит задерживаться надолго на одном месте.

Мы с Александером покинули кабины аэропланов, стараясь не задеть ногами суетящихся техников. А из надстройки к нам уже шагал офицер корвета – в точно таком же, как у моего фронтового товарища, чёрном плаще, только вместо шлема на голове носил фуражку без знаков различия.

— Приветствую, — пожал Александеру руку офицер, не снимая, правда, кожаной перчатки. Затем обернулся ко мне. — Капитан корвета «Фрейлоб» Таслав. К вашим услугам. Вам представляться не нужно. Я отлично знаю, кто вы. Сейчас вам лучше всего отдохнуть после долгого перелёта. Моя каюта в вашем полном распоряжении.

Я отлично понял не слишком хорошо завуалированный намёк – и не стал говорить лишних слов.

Молодой матросик, чья почти форменная одежда была такой же чёрной, как и капитанская, проводил меня по гулким коридорам. Мимо нас периодически пробегали матросы и офицеры корабельной команды. И мне почему-то с каждым шагом всё сильнее казалось, что корвет готовится к бою.

— Я разбужу вас, — сказал мне на прощание матросик, провожавший меня до каюты. — Капитан просил передать, что его личные стол и бар в вашем полном распоряжении.

Надо сказать, за время перелёта я успел основательно проголодаться. А потому поспешил воспользоваться любезным предложением Таслава. Столовался он очень даже неплохо, хотя и простовато. Главным принципом его, видимо, был – насыщение в первую очередь. И никаких изысков. Как в еде, так и спиртном. Он мне нравился за это всё больше и больше.

Основательно подкрепившись, экономить капитанские запасы я счёл излишним, я улёгся на кровать, подоткнул подушку поудобней – и почти сразу заснул. В каюте было достаточно тепло, а потому я даже одеялом пренебрёг.

Матрос не стал деликатничать и стучать в дверь капитанской каюты. Он просто распахнул её, подошёл ко мне и несколько раз тряхнул за плечо.

— Одевайтесь, — приветствовал он меня. — Вылет через пятнадцать минут.

— Благодарю, — кивнул я, садясь на постели и нашаривая рубашку, висящую на спинке стула.

Он же проводил меня на палубу. И теперь коридоры корвета были пусты. Некому было носиться туда-сюда – вся команда сидела по своим местам. Значит, до начала боя остались считанные минуты. Затишье перед бурей – очень точное выражение.

На верхней палубе остался только один аэроплан – моя «Ласточка». Я в первую минуту даже не узнал его – ещё не привык к новому виду своей машины.

Рядом с аэропланом стоял немолодой человек в лётной куртке, шлеме и очках, поднятых на лоб. Я смутно узнавал его – кажется, он воевал в соседнем полку.

— Моего «Альбатроса» загнали в ангар на ремонт, — объяснил он, не размениваясь на приветствия. — Я проводил первую разведку – и нарвался.

— Каковы результаты разведки? — поинтересовался я, пожимая руку смутно знакомому летуну.

— Плохие новости, Готлинд, — покачал он головой. — Очень скверные новости.