Шаг из тьмы

— Ха! С удовольствием, — дама развернулась и стремительно вышла, оставив дверь открытой, за дверью какое-то время раздавались смешки и шепотки, потом чья-то рука в чёрном аккуратно закрыла дверь. Вера взяла платье и пошла за ширму мерять и дошивать.

5.38.12 Лучшая придворная парикмахерша

Получилось на удивление хорошо. Вера отрезала несколько слоёв нижних юбок и лишних украшательств, добавила пояс и десяток частично накладывающихся друг на друга слоёв кружева в декольте, в итоге получила примерно то, что заказывала на рынке. Зашнуровать платье как следует самостоятельно не получилось, так что она сняла его и аккуратно разложила на диване, надев свою рубашку, и пошла дальше копаться в коробках. На часах была половина пятого, а министр говорил, что бал на шесть, у неё внутри уже начала тикать бомба.

В коробке "для ногтей" она так и не разобралась, смогла только предположить, что все эти порошки и перья клеятся на какой-то местный клей, но он почему-то никак не находился. В двери постучали.

Вера выглянула за ширму и увидела входящую в кабинет перепуганную девушку в скромном платье с передником, она тащила двумя руками здоровенный сундук. Увидела Веру, чуть поклонилась, неловко, как будто никогда этого не делала, и тихо сказала:

— Госпожа Вероника?

— Да, — прохладно кивнула Вера, наученная горьким опытом. Девушка поставила сундук на пол и сказала:

— Меня зовут Ирмис, я пришла сделать вам причёску.

— М, ясно, — кивнула Вера, и пошла за ширму надевать юбку. Вышла и остановилась в проходе, наблюдая, как девушка раскладывает на складном столике угрожающего вида приспособления из своего сундука, рядом стояла такая же раскладная металлическая штука, похожая на неглубокий мангал, внутри светились угли, сверху на решётке лежали металлические щипцы для завивки и что-то вроде бигуди, только шипастых и суровых. Девушка работала сосредоточенно и быстро, чувствовался опыт, как будто у любого инструмента есть место, у любого процесса свой чёткий порядок действий.

«Почему же ты тогда так боишься, милая Ирмис?»

Интуитивное ощущение быстро нашло множество подтверждений — у девушки дрожали руки, она то и дело вытирала ладони об подол, несколько раз неловко уронила инструмент.

Вера достала из-за пазухи амулеты, нашла тот, о котором ей все врали, сняла и положила на стол. И по чувствам сразу ударило страхом Ирмис, ледяным мандражом предстоящего устного экзамена, помноженным на страх прыжка с высоты, настоящий ужас, как будто она вот-вот заскулит и сядет на пол, закрывая голову руками, чтобы не видеть обрыва.

Вера пошла к ней, девушка увидела её и дёрнулась так, как будто её поймали на преступлении, уронила очередную железку, извинилась и наклонилась поднять, чуть покачнулась, как будто вот-вот потеряет сознание, схватилась за спинку стула, глубоко дыша, попыталась улыбнуться Вере:

— Садитесь, пожалуйста. У вас есть какие-то пожелания по поводу причёски? Что вы хотели бы надеть? То есть, есть, может быть, какие-то украшения, которые вы хотели бы добавить в причёску? Цыньянцы любят много гребней… в смысле… извините. Простите, я не хотела ни на что намекать, это не моё дело. Простите. Так… есть какие-то пожелания? Здесь нет зеркала, а я не принесла, как-то не подумала. Или здесь есть? Там, может быть?

Уже сидящая на стуле Вера обернулась к девушке, увидела её указывающий на ширму палец и расширенные в панике глаза, пот над губой, пот на висках, прилипшие ко лбу короткие волосинки.

— Нет, там нет зеркала, — без выражения сказала Вера, Ирмис побледнела ещё сильнее, у неё задрожали губы.

«Неужели министру доложили о поведении портнихи, и парикмахершу он настращал лично, заранее?»

Версия была неплохая, и лично ей здорово льстящая, но всё же её терзали смутные сомнения, что дело не в этом, тут что-то посерьёзнее.

— Ладно. Хорошо, сейчас… начнём. — Девушка потёрла руки, взяла с полки гребень, попыталась снять Верину заколку, но никак не могла нащупать механизм, Вера дотянулась и сняла сама.

— Спасибо, — подрагивающим голосом сказала Ирмис, стала расправлять и расчёсывать её волосы, Вера чувствовала в волосах дрожь её руки. Атмосфера страха становилась всё плотнее, у Веры забилось чаще сердце, стали постепенно приподниматься волоски на шее, потом на руках, она чувствовала себя кошкой в засаде, неподвижной и сосредоточенной, готовой к броску в любой миг.

«А револьвер за ширмой.»

Опять, в который уже раз, она обещала себе везде ходить с оружием, даже спать с оружием, даже мыться.

«Не сейчас, подумаешь об этом позже, сосредоточься.»

На стене медленно двигалась слабая тень Ирмис — за окном темнело, свет двух люстр давал размазанную двойную тень из множества полупрозрачных силуэтов, по числу ламп в каждой люстре. Вера ждала.

Ирмис расчёсывала её волосы, дышала всё чаще, поглядывала на стол с инструментами.

«В заранее известное время прийти в заранее известное место, и повернуться спиной к человеку с острой железкой. Вы сами ни за что бы этого не сделали, господин министр, зато легко поставили в такое положение меня.»