Сговор остолопов

Очень и очень жаль, что Джона Кеннеди Тула нет сейчас среди живых, здравствующих и пишущих. Но это так, и с этим ничего не поделать, если не считать того, чтобы эту гаргантюанскую бурную человеческую трагикомедию по меньше мере представить миру читателей.

Джон Кеннеди Тул. Сговор остолопов

Когда на свете появляется истинный гений, вы можете узнать его вот по этому признаку: все остолопы вступают против него в сговор.

Джонатан Свифт. «Мысли по различным поводам, как поучительным, так и забавным»

Существует новоорлеанский городской выговор…, который ассоциируется с самым центром Нового Орлеана, в особенности — с немецким и ирландским Третьим Округом; его трудно отличить от акцентов Хобокена, Нью-Джерси, и Астории, Лонг-Айленд, куда перебралась вымершая в Манхэттене инфлексия Эла Смита. Причина, как вы могли бы ожидать, заключается в том, что Новому Орлеану этот выговор достался из тех же самых корней, от которых он попал на Манхэттен.

— Вот тут ты прав. Мы — средиземноморская нация. Я ни разу в жизни не был ни в Греции, ни в Италии, но уверен, что стоит мне сойти там на берег, и я почувствую себя как дома.

Еще бы, подумал я. Новый Орлеан напоминает Геную или Марсель, Бейрут или египетскую Александрию больше, чем Нью-Йорк, хотя все морские порты похожи друг на друга больше, чем на какие-либо другие места в глубине суши. Как Гавана и Порт-о-Пренс, Новый Орлеан попадает в охват орбиты эллинистического мира, который так никогда и не коснулся Северной Атлантики. Средиземное, Карибское моря и Мексиканский залив образуют однородное, хотя и разорванное, море.

А. Дж. Либлинг «Граф Луизианы»

ОДИН

Зеленая охотничья шапочка стискивала верхушку мясистого пузыря головы. По обе стороны поворотными огнями, указывая в два противоположных направления сразу, торчали зеленые наушники, нашпигованные самими крупными локаторами, а также нестриженными космами и нежной щетиной, произраставшей непосредственно в слуховых отверстиях. Из-под кустистых черных усов выпирали пухлые, укоризненно поджатые губы, к уголкам своим постепенно утопавшие в складках, переполненных неодобрением и крошками картофельных чипсов. Из тени зеленого козырька, ища признаков дурновкусия в платье, надменные изжелта-небесные буркалы Игнациуса Ж. Райлли снисходительно озирали народ, в ожидании толпившийся под часами универсального магазина Д.Г.Холмса. Некоторые наряды, отмечал Игнациус, достаточно новы и дороги, чтобы должным образом считаться преступлением против вкуса и пристойности. Владение чем угодно новым или дорогим лишь отражает нехватку у данного лица теологии и геометрии; и даже может накинуть тень сомнения на душу человеческую.

Сам же Игнациус был обряжен комфортабельно и разумно. Охотничья шапочка предотвращала простуду головы. Объемистые твидовые брюки долговременного пользования были прочны и позволяли необычайно широкую свободу маневра. В их перекатах и укромных уголках всегда можно было отыскать карманы теплого затхлого воздуха, так умиротворявшего Игнациуса. Толстая фланелевая рубашка в клетку отменяла необходимость куртки, а кашне защищало неприкрытую кожу между наушниками и воротником. Подобный наряд можно было считать приемлемым по любым теологическим и геометрическим стандартам, сколь бы невразумительным он ни казался: он предполагал наличие богатой внутренней жизни.