Сфинксы XX века

Научная грамотность необходима хотя бы для того, чтобы знать, какие проблемы не решены, а что уже сделано; в противном случае можно всю жизнь повторять зады. Методическая вооруженность обязательна — неправильными или примитивными приемами не добудешь новых достоверных фактов. О добросовестности повторять излишне, в науке это, как воздух, без которого нельзя жить.

И никто не имеет права и никогда нет оснований заявлять, что такое-то отвлеченное теоретическое исследование в практическом отношении бесцельно. Умный и знающий человек не возьмет на себя смелость заявлять это. Этого просто никто не может знать.

Журналиста этого я больше не встречал и готовящегося фельетона в газете не видел. Может, я его убедил? А может, в газете ему сказали то же самое?

Скромное наблюдение Карла Ландштейнера

Карл Ландштейнер получил очень широкое образование. Это не было заслугой только медицинского факультета Венского университета. Большой научный кругозор — результат собственной неуемности. Он посещал лекции других факультетов, институтов Вены.

Официальное обучение — всегда лишь основа. На этой основной почве и строятся большие знания, широкий кругозор. Частично отбрасыванием ненужного и главным образом поисками дополнительных знаний.

«Audiator et altera pars» — «Выслушай и другую сторону». И Карл Ландштейнер, боясь односторонности своих учителей, ходил на лекции их оппонентов. Он не принимал на веру точку зрения одних ученых, не познакомившись с противоположной точкой зрения.

Студент-медик, полюбивший химию, он еще увлекся иммунологией. Сочетание этих двух увлечений помогло ему стать иммунологом совершенно нового направления.

Ландштейнер окончил университет в 1891 году. Работал в университетских клиниках, Институте гигиены, а затем в Институте патологии города Вены. В этом институте Ландштейнер начал свои оригинальнейшие для того времени иммунологические исследования. Ежегодно он публиковал пять-десять работ. С каждой новой работой все яснее и четче становилась научная индивидуальность молодого исследователя. И параллельно создавался ранее неизвестный аспект иммунологии.

Химическое мышление приближало, да и приближает биологию к уровню точных наук. В те времена, на заре точной биологии, химическое мышление разделило на две стороны единый процесс иммунитета.

Одна сторона — реакция организма на чужие, инородные тела или вещества, микробы или белки, попавшие в кровь или ткани.

Другая — природа веществ, включающих иммунологические реакции организма. К тому времени эти вещества-включатели получили общее название «антигены». Например, микробы или бараньи эритроциты в организме кролика вызывают ответную реакцию, в частности, выработку антител. Вызывают эту реакцию они находящимися в них антигенами. Но назвать — еще не значит понять. Слово есть, но какую сущность оно обозначает, неясно. Ясно только, какое действие оно вызывает. Этого мало. Неясно, как построены эти вещества, какие химические группы их составляют, сколько и какие антигены в различных чужеродных клетках и белках. Это было интересно. Разрешение этих загадок приближало биологию к точности. Прямого практического интереса решение этих загадок не представляло. Но этим научным теоретическим вопросам и посвятил жизнь Карл Ландштейнер.

Сейчас имя его стоит в ряду крупнейших иммунологов. В 1930 году Ландштейнер удостоен Нобелевской премии. А в 1900 году ему было 32 года, он был всего лишь молодым исследователем. Исследователем, интересы которого лежали далеко от каких-либо практических нужд медицины.

Не удивительно, что одно из ранних наблюдений Ландштейнера, результаты которого были опубликованы в 1901 году, оставалось до поры до времени интересным, но «ненужным» наблюдением.

Ландштейнер обнаружил в человеческих эритроцитах два антигена. Потом один из этих антигенов назвали — А, второй, естественно, — В.

В процессе своих отвлеченных исследований Ландштейнер обнаружил любопытную вещь. Не то чтобы в каждом эритроците любого человека были оба антигена. У некоторых в красных кровяных клетках — только антиген А. У некоторых — только В. А у некоторых — ни А, ни В.

И более того: там, где в эритроцитах есть антиген А, в сыворотке имеются антитела против В. И наоборот. Где нет ни А, ни В — там есть антитела против обоих антигенов.

Карл Ландштейнер опубликовал любопытные закономерности в статье со скромным названием «Об агглютинативных свойствах нормальной человеческой крови». Он совершенно не предполагал практических последствий наблюдения. Опубликовал — и продолжал свои отвлеченные исследования антигенных веществ.

Прошло несколько лет, прежде чем открытие Ландштейнера нашло применение в клинике.

В 1914 году началась первая мировая война.

Человек в котелке и близнецы