Сфинкс

- Почему все должны знать друг друга?

Гин поправил воротник.

- Ну, это вопрос выживания. Вы же должны знать, кто ваши друзья, а кто - враги. Закон джунглей.

- Закон джунглей?

Он глупо улыбнулся:

- Так говорят. У политиков жестокие законы. Как бы высоко вы ни поднялись по служебной лестнице, всегда найдется тот, кто наступит вам на голову, чтобы взобраться выше.

- Все так логично и жестоко, - кивнула она.

Гин заметил, что на ней были серьги в виде изогнутых звериных клыков в золотой оправе. Ему постепенно удалось преодолеть нервозность, но он понимал, что тон в разговоре задает она и что другие гости украдкой наблюдают за ними. Гин кашлянул и посмотрел в сторону бара:

- Может, что-нибудь выпьем?

Девушка удивленно взглянула на него. В их разговоре были продолжительные паузы, и у Гина сложилось впечатление, что его новая знакомая внимательно изучает его.

- Я не пью, - ответила она просто. - Но не обращайте внимания, не стоит отказывать себе в удовольствии.

Он нервно кашлянул.

- А я пью, чтобы расслабиться. Знаете, это помогает.

- Нет, не знаю. Я никогда не пила спиртного.

Он, насмешливо прищурясь, посмотрел на нее:

- О, не надо обманывать! Не верю, что вы ни разу не пробовал шерри-бренди, что хранится в буфете у вашей старой матушки.

- Моя мать вовсе не старая. Она еще совсем молодая. И у нас в доме никогда не держали спиртного.

- Понимаю, - сказал Гин, смутившись. - Я и не предполагал.

- Нет, нет, не беспокойтесь. Я понимаю, о чем вы говорите.

Гин стоял с пустым стаканом в руке, время от времени улыбаясь и поддакивая ей. Он так и не осмелился отойти от нее, опасаясь, что кто-нибудь еще попытается заговорить с ней.

В этой девушке было что-то одновременно пугающее и завораживающее, и у нее была самая красивая грудь, какую он когда-либо видел.

Наконец он сказал:

- Позвольте представиться. Меня зовут Гин Кейлер.

Они пожали друг другу руки. Он ждал, когда же она назовет свое имя, но девушка молчала и, улыбаясь, продолжала рассматривать комнату.

- Ну, а вы... Не собираетесь...

Она улыбнулась:

- Гин Кейлер... я слышала о вас.

- Да неужели? - глупо ухмыльнулся он. - Последнее время я не очень себя рекламировал. Сейчас я не участвую ни в каких кампаниях, просто работаю. Вы понимаете, одно дело - обещать, и совсем другое - выполнять обещания.

Она кивнула:

- Я так и думала, что вы политик. В вашей речи так много клише.

Гин уставился на нее. Он не был уверен, правильно ли он расслышал: сенатор Хозбаум стоял совсем близко и громко смеялся, казалось, прямо в его левое ухо.

- Простите?

- Да, это так, - сказала она снисходительно, - все политики так говорят, это их профессиональная болезнь.

Гин почесал затылок, он всегда делал так, когда его что-то удивляло.

- Но послушайте... - сказал он полушутя-полураздраженно. - Вам очень легко обвинять политиков в том, что они говорят избитыми фразами, но вы должны понимать, что большинство политических ситуаций - это...

- Это все пустое, - ответила она низким голосом.

Гин чуть не вспылил, но, взглянув на нее, смешался.

- Что? Вы удивлены? Я ни на кого не похожа? - усмехнулась девушка.

Насупившись, Гин изучал свой пустой бокал.

- Ну и что же вы за человек? - спросил он после долгой паузы.

Она внимательно смотрела на него, как бы решая, стоит ли ему сообщать такую ценную информацию.

- Я наполовину египтянка, наполовину француженка. Я принадлежу к народности убасти.

- И вам так трудно назвать свое имя? Или это тоже стандартный вопрос?

Она отрицательно покачала головой:

- Вас не должна отталкивать моя застенчивость. Когда я смущаюсь, людям кажется, что я хочу их шокировать. Я вижу недоумение и даже испуг в их глазах. Страх и агрессивность - очень похожие ощущения, не правда ли?

- Вы так и не сказали, как вас зовут.

Она наклонила голову:

- Почему вы так хотите это узнать? Вы хотите меня соблазнить?

Гин изумленно посмотрел на нее:

- А вы хотите, чтобы вас соблазнили?

- Не знаю. Нет, не думаю, что я этого хочу.

- Вы очень красивая девушка. Разве вы этого не знаете?

Впервые за время их разговора она опустила глаза.

- У каждого свое представление о красоте. Мне кажется, у меня слишком большая грудь.

- А я думаю, что общественное мнение американских мужчин не совпало бы с вашим. Если хотите знать мое мнение - ваша грудь восхитительна.

На ее смуглых щеках появился легкий румянец. Она сказала немного смущенно:

- Вы так говорите, чтобы польстить мне.

Гин фыркнул.

- Вы не нуждаетесь в лести. Вы слишком хороши для этого. К тому же в вас есть что-то такое, о чем мечтает любая женщина в этой комнате.

Девушка опять подняла глаза. Они были зеленые и лучистые, они зачаровывали и как будто гипнотизировали. Зрачки ее сначала сузились, но в следующую секунду расширились - как два темных цветка.

- Вы такая загадочная, - сказал Гин. - Как только я вас увидел, я сразу понял, что в вас есть какая-то тайна. Подумать только, мы так долго разговариваем, а я все еще не знаю вашего имени.

Она засмеялась. Окружающие с интересом наблюдали за ними. Сенатор Хозбаум шепнул своему приятелю: