Сфинкс

- Сущий пустяк, мистер Седар. Я пишу статью о Джулиане Прендергасте полубиографическую, полунаучную... И прошу у вас разрешения поработать с его находками. Особенно меня интересует бронзовый стилет, найденный в 1925 году.

Сэйл не сомневался в немедленном любезном согласии директора и очень удивился, когда Седар замялся и предложил ему сесть.

- Что ж, мистер Сэйл... Конечно... Но по правде сказать, не понимаю, чем вас так привлекает стилет. Он сфотографирован, измерен, описан, внесен в каталоги. Подробную информацию о нем вы найдете в любом издании нашего музея, и не только. Хотите, я дам вам книгу, которая...

- Нет, нет! Я хочу видеть оригинал.

- Пожалуйста. Он в первом зале пятого корпуса. Неужели вы никогда не видели его?

- Видел - за стеклом витрины. Но в руках не держал. Мистер Седар, вы ученый, как и я. Странно, что моя просьба кажется вам обременительной.

В кабинете воцарилось тягостное молчание.

- Боюсь, исполнить вашу просьбу невозможно, мистер Сэйл.

Англичанин похолодел. Отказ! Это может означать только одно: кто-то опередил его, кто-то разгадал тайну стилета... Но тогда... По какой причине экспонат все ещё в музее, а не в лабораториях специалистов?

- Почему? - срывающимся голосом спросил англичанин.

Гамаль Седар колебался. Копия, лежащая в музейном зале, издали выглядит убедительно, но это издали. Стоит Дэвиду Сэйлу, профессиональному египтологу, взять её в руки, и он мгновенно распознает подделку.

- Мистер Сэйл, - вкрадчивым голосом начал Седар, - не скрою, вы поставили меня в чрезвычайно неудобное положение. Но для нас с вами интересы науки превыше всего. Поэтому я прошу вас сохранить в строгой тайне то, что я вам сейчас скажу.

- Обещаю, - теряясь в догадках, проговорил Сэйл.

- Так вот, - вздохнул Седар, - стилета нет в экспозиции. Это копия.

По спине Дэвида Сэйла пробежал холодок. Он оказался прав?!

- Музей был ограблен, - продолжал Седар с горечью, и Сэйл не смог скрыть изумления - не того он ожидал. - Начальник полиции имеет основания полагать, что похищенные экспонаты попали в руки людей невежественных, не подозревающих об их истинной ценности и не знающих об ограблении. Чтобы выловить наши экспонаты при продаже, мы решили держать факт ограбления в секретe, а наиболее известные экспонаты заменить копиями.

Сэйл не знал, радоваться ему или досадовать. Да и правду ли говорит директор? Вероятно, да. Ни у кого из предыдущих исследователей не было ключа. Только случай мог вмешаться... Что маловероятно.

- И как продвигаются поиски? - рассеянно спросил Сэйл, поглощенный собственными мыслями.

- До сих пор, - развел руками Гамаль Седаp, - никаких следов.

Дэвид Сэйл пожелал директору скорейшего успеха и вышел на улицу. Сделать выбор между данным Седару обещанием и моральными обязательствами перед родиной было просто, и археолог раздумывал недолго. Ведь то, что он предпримет во имя Англии, не помешает, а напротив, будет способствовать возвращению экспонатов в каирский музей. Кроме стилета... Но тут уж ничего не поделаешь.

Вернувшись в отель, Сэйл пообедал и прилег отдохнуть. Однако отдохнуть не удалось: пришел Гловер.

- Как расшифровка, Дэйв?

- Скверно, - солгал Дэвид Сэйл. - По-моему, я поторопился с фанфарами.

- Но, Дэвид...

- Не спеши меня хоронить, - усмехнулся Сэйл, - не все потеряно... И ради Бога, дай мне поспать, я смертельно устал...

После ухода Гловера Сэйл так и не сумел уснуть. Он сделал первый шаг: обманул коллегу. Остальное логически следует...

Ученый собрал свои записи в атташе-кейс, положил туда же принесенные Гловером распечатки, включая статью Прендергаста, и свиток папируса. Черновики он сжег в пепельнице - лист за листом.

Едва стемнело, Сэйл переоделся в элегантный серый костюм, сгреб в карман все наличные деньги (тут он не подводил Гловера - Билл имел доступ к банковскому счету), взял кейс и вышел из номера. Проходя мимо двери Гловера, он прислушался. Тихо.

Археолог спустился к автомобилю, сел за руль и поехал в сторону Нила. Его действия в безлюдном месте на берегу повергли бы в шок любого ученого, занимающегося историей Египта. Они граничили с преступлением... Они и являлись преступлением против науки.

Выйдя из машины, Дэвид Сэйл открыл багажник и после нескольких тщетных попыток вывалил плиту на песок. Тяжелым гаечным ключом он принялся разбивать её, а обломки бросал в реку, стараясь, чтобы они легли подальше один от другого. Покончив с плитой, Сэйл достал из багажника запасную канистру с бензином, облил свиток папируса и поджег. Когда папирус сгорел дотла, Сэйл развеял пепел над рекой.

9

Самолет британской авиакомпании, доставивший Дэвида Сэйла в Лондон, приземлился в аэропорту Стэнстед. Там археолог пересел на поезд дополнительной линии "Стэнстед Экспресс" и через сорок минут вышел на станции Ливерпуль-стрит, в центре столицы. Неподалеку отсюда жил его друг Майкл Фаулз, занимающий ответственную должность в канцелярии премьер-министра на Даунинг-стрит, 10.