Сфера влияния

   В душевую все пошли одновременно, благодаря чему «молодые» получили возможность перекинуться парой слов со «стариками». Особо поговорить не удалось: все были слишком уставшими, чтобы молоть языком. Но «старики» подтвердили слова капитана Синицына о смертях во время турнира. Последняя была не так давно - на прошлой неделе. Так что, имея перед глазами живые, то есть мёртвые примеры, каждый прилагал все силы, чтобы не оказаться в числе отстающих. Зашел разговор и о Чёрном Фехтовальщике. Тут «старики» ничего определённого сказать не могли. Ходили разные слухи: от самых нелепых, утверждающих, что в чёрном скафандре вообще нет человека, а так здорово фехтует тактик новой модели, управляющий псевдомускулами экзоскелета скафа, до более реалистичных, таких, например, что под ником «Чёрный Фехтовальщик» скрывается кто-то из персонала базы. Большинство склонялось к варианту, что это сам комбат. Правда, зачем ему так шифроваться, никто не знал. Была выдвинута версия - чтобы не давить на соперника своим начальственным авторитетом.

   После душевой бойцы наконец-то отправились в столовую, а оттуда - в казарму. Проходя мимо церкви, наткнулись на выходящего оттуда прапорщика Шелехова, проводившего их каким-то нехорошим взглядом. При этом прапорщик разве что не облизывался плотоядно. «Не к добру» - подумал Белецкий... В казарме все снова попадали по постелям в нелегальном режиме. Если бы сейчас сюда явился всё тот же прапорщик Шелехов, он вполне мог бы отправить взвод наматывать круги по беговой дорожке. Егор поделился этим соображением с товарищами. Те вяло отмахнулись, и только Карлаш сделал испуганные глаза:

   - Не надо поминать Шелехова к ночи! Возьмёт, да и явится.

   - Все так же вяло рассмеялись, но дежурного для наблюдением за входом казарму выставлять не стали, решив, что не так страшен Шелехов, как его малюют.

   Действительно, до отбоя измученных бойцов никто не потревожил, а после отбоя валяться в постели можно было уже на вполне законных основаниях. И не просто валяться, а даже бессовестно дрыхнуть. Чем все и занялись.

  

   Ночью Егору снова начал было сниться вчерашний сон про червяка. Но досниться до конца не успел, будучи нагло прерван смутно знакомым громким голосом, оравшим неприятное слово «Подъём!». Раскрыв глаза, Белецкий увидел, что обладатель неприятного голоса был знаком ему далеко не смутно: Это был прапорщик Шелехов собственной персоной.. Егор спрыгнул со своего второго яруса, бросив на ходу Карлашу: «Накаркал», и принялся ускоренно одеваться. Рядом так же торопливо натягивали форму остальные.

   Прапорщик наблюдал за этим процессом, вышагивая туда-сюда вдоль «взлётной полосы» - дорожки между кроватями. При этом он поглядывал то на одевающихся солдат, то на странный предмет в руке. Присмотревшись, Белецкий опознал в этом предмете старинный механический хронометр, стоивший, между прочим, бешеных денег. Откуда такая редкая и дорогая вещь могла взяться у прапорщика, было неясно. Егор решил, что наиболее вероятно - кто-то из предков Шелехова был богатым и уважаемым человеком. Так тоже бывает: прапрадед - какой-нибудь министр или финансовый магнат, а его потомок - прапорщик в штрафбате.

   Когда обутые и одетые штрафники выстроились вдоль прохода, прапорщик взглянул на свой хронометр, и заявил:

   - Ну что ж. В стандартный армейский норматив вы уложились. Но ведь вы не обычные солдаты. Вы - контрабордажники! Элита! И должны одеваться на пять секунд быстрее, чем все остальные. Так что - незачёт. Будем тренироваться... Отбой!

   Штрафники с глухим ропотом бросились обратно по койкам. С одной стороны - требовать одеваться на пять секунд быстрее норматива было со стороны прапорщика откровенным издевательством. С другой стороны - приказы в армии не обсуждаются, а выполняются. Так что по следующей команде «Подъём!» все принялись одеваться ещё быстрее.

   Когда взвод снова замер по краям «взлётной полосы», прапорщик удовлетворённо заметил:

   - Вот! Ведь можете, когда хотите!

   Затем он прошёлся перед строем туда-сюда, окидывая каждого цепким взглядом, и, остановившись напротив одного из штрафников, ласково поинтересовался:

   - А вы знаете, рядовой Сычёв, что по Уставу спать в носках не положено?

   - Я не в носках спал... - начал было оправдываться обвиняемый, но Шелехов не стал его слушать.

   - Рядовой Сычев! Вам продемонстрировать запись системы наблюдения? Значит так: За сон в неуставной форме одежды - первое предупреждение! За попытку обмануть командира, - то есть меня, - второе предупреждение! Третье предупреждение будет автоматически означать трехсуточную командировку на гауптвахту!

   Разобравшись с попавшим под руку нерадивым бойцом, прапорщик принялся за остальных. Шагая вдоль строя туда-сюда, он начал размеренно вещать с видом академика, читающего лекцию студентам: