Сфера влияния

…Люди, со стеклянными взглядами сидевшие, замерев, у стоящего посреди громадного роскошного кабинета монументального стола из драгоценных пород дерева, зашевелились на своих местах, переглядываясь друг с другом, и ожидающе поглядывая на сидящего во главе стола представительного моложавого статного красивого мужчину с правильными чертами лица, и благородной сединой на висках. В обществе развитой косметологии и победившей пластической хирургии, в котором средняя продолжительность жизни составляла сто шестьдесят два года, так мог выглядеть либо человек, уже вплотную приблизившийся к этой самой средней продолжительности, либо человек, стремящийся максимально соответствовать сложившемуся у обывателя портрету Мудрого Благородного Правителя, нарисованному секретной группой социопсихологов по результатам закрытых исследований на основании социологических опросов. (Естественно, работа велась и в обратном направлении: обывателям через масс-медиа ненавязчиво внушался именно тот образ, который и был нужен).

Неискушенный наблюдатель сказал бы, что этот человек одет "скромно, но со вкусом". Наблюдатель искушённый оценил бы строгие деловые костюмы хозяина кабинета и сидящих от него по левую руку людей в гражданском, в шесть-восемь месячных лейтенантских зарплат каждый. Сидящие по правую руку тоже вполне могли себе позволить одеваться так же, но по роду службы они были обязаны носить маршальскую, генеральскую и адмиральскую форму.

Человек во главе стола, выдержав паузу, по очереди окинул внимательным взглядом своих подчинённых, только что вместе с ним просмотревшим несколько более полную версию фильма, продемонстрированного штрафникам, и заговорил, обращаясь к сидящему справа генерал-адмиралу ВКФ:

— Николай Фёдорович, доложите о потерях среди контрабордажных команд транспортников? Их ведь набирают из штрафников, если я не ошибаюсь?

— Совершенно верно, Светлейший, — ответил адмирал, вставая — из штрафников. Общие потери составляют шестьдесят процентов. Но пополнение приходит регулярно: в такой большой армии, как наша, всегда находится достаточное количество преступивших закон.

— А каковы потери среди непосредственно участвующих в боестолкновениях? — равнодушным тоном поинтересовался титулованный Светлейшим, внимательно разглядывая свои холёные пальцы с идеальным маникюром.

— Девяносто процентов, — доложил флотоводец, немного напрягшись.

— Спасибо, — благосклонно кивнул председательствующий адмиралу, и обратился к одному из сидевших слева людей в штатском:

— Каковы наши грузопотери в результате подобных нападений за последний год в процентном соотношении?

— Девять процентов, — доложил тот, в свою очередь вытягиваясь в струнку.

— Девять процентов… — задумчиво повторил председательствующий, — Девять процентов…

— Но мы включили их в план перевозок, — поторопился добавить человек в штатском. Так что потребности земной и околоземной промышленности в сырье удовлетворяются полностью…

Сидящий во главе стола встрепенулся.

— Надо ли это понимать так, — начал он, обводя присутствующих тяжелым взглядом, и постепенно повышая тон, — что мы платим девятипроцентный "транспортный налог"?… И кому? Противнику! И ПЛАНИРУЕМ платить его и дальше? Я не против потерь среди штрафников. Каждый из вас знает, что штрафбат служит не столько для исправления в него угодивших, сколько для того, чтобы остальные, видя судьбу правонарушителей, задумались, стоит ли нарушать Закон? Но девять процентов грузов… Это колоссальные потери, господа… Так дело не пойдёт.

— Генерал-Адмирал! Напомните-ка присутствующим, сколько лет уже вы не можете справиться с этими пиратами? — председательствующий вновь обернулся вправо.

— Первые нападения начались шесть лет назад, Светлейший, — с достоинством ответил вновь поднявшийся военачальник. Но заметный ущерб они наносят только последние четыре года.

— Четыре года, — кивнул сидящий во главе стола, словно соглашаясь со своими мыслями. То есть теперь никто не сможет назвать нас нерадивыми налогоплательщиками. Мы четыре года безропотно платим врагам налоги, и не делаем ничего, чтобы изменить ситуацию.

В ответ на поднявшися протестующий ропот, хозяин кабинета поднял руку, и продолжил:

— Я думаю, настала пора принимать решительные меры. Итак: первое — Николай Фёдорович, я понимаю, что у вас каждый корабль в деле, но наскребите хоть несколько эсминцев для сопровождения транспортников.

— Но это значительно повысит себестоимость доставки, — возразил один из штатских слева. Эксплуатация военных кораблей обходится значительно дороже гражданских, и если каждый отдельный транспорт будет сопровождаться военным кораблём… Нам дешевле будет терять эти девять процентов.

— Пока будем сопровождать отдельный транспорт. Но не каждый. На каждый у нас просто кораблей не хватит. Вот, Николай Фёдорович не даст. И будет прав. Они ему нужны для других дел. Теперь: что у нас с программой по повышению количества транспортников и перестройки логистики в портах для перехода на работу не отдельными транспортами, а конвоями?