Сфера влияния

В кафе Капитан заказал мятный чай — спиртного не хотелось. Он знал, что может рассчитывать на корсиканца. Жо — единственный, кому он мог доверять безоглядно. Это было хорошее, теплое чувство. У корсиканца много недостатков, но верность… Разве одно это не окупает всего остального?

На Жо был однотонный красный свитер. Никто не смотрел на них. Таких лиц сколько угодно на побережье.

— Где ты оставил машину?

— Не здесь. На другом конце поселка.

— Отлично. По-моему, дело выгодное, но нам придется поспешить. Если уж браться, то нужно все провернуть сегодня вечером. Никаких следов оставлять нельзя. Для разъездов одолжим у Доминик мотороллер.

— Ага, так ты нацелился на магазин? Я всю неделю над этим думал и тут же скумекал, о чем речь, когда она позвонила. Но как ты узнал?

— Серва сам рассказал мне. Проще некуда.

— Но это тебя выдаст.

— С чего бы это? Серва был пьян и трепал языком по всему бару. Он — из тех, кому неймется всем рассказать, какие они умные. Бьюсь об заклад, в Сен-Тропе человек пятьдесят слышали его треп. Нам только нужно обставить дело так, будто салон обчистил кто-то из местных.

Это как нельзя лучше подходило корсиканцу. Он не стал говорить об этом Раймонду, но именно сейчас испытывал острую нужду в деньгах. «Месье Венсан», как местные ребята насмешливо именовали американца, становился прижимист и довольно нетерпелив. Поэтому Жо решил исчезнуть с тем, что сумеет прихватить. А вот будь у него хоть небольшой капиталец, можно было бы уехать вместе с прекрасной Патрицией. Например, в Торино, к родне. Деньги позволили бы им провести медовый месяц в Портофино.

— А с чего ты взял, будто там есть чем поживиться?

— В кассе полно денег. Выручку за неделю, против обыкновения, еще не сдали в банк.

— Да, верю. Я видел, как старуха таскается в банк по вечерам. Я положил было глаз на эти бабки, но подумал, что игра не стоит свеч, — велика ли выручка за день?

— Так вот, на этой неделе она в банк не ходила. Серва хотел собрать все наличные, какие сумеет, для крупной сделки в Париже. Он собирается ехать туда в понедельник утром, а потому действовать нам надо сегодня ночью.

— Я подумывал о том, чтобы потрясти старушенцию, но она чертовски осторожна.

— Даже если половина суммы в чеках, нам кое-что перепадет. Деньги, наверное, в каком-нибудь ящике стола — плевое дело, если нам удастся попасть внутрь.

— Двоим залезть туда легко, — уверил его Жо. Это было по его части. — Я ведь говорил тебе, что изучил это место. Внизу — полная безнадега, там стальная решетка и чертовы мудреные засовы на всех дверях. Но если взобраться наверх, то оттуда ничто не помешает попасть в магазин. На двери чердака — только пружинный замок, и, думаю, мы могли бы влезть наверх без проблем. Сзади, у стены дома, есть пристройка. Я прикинул, что запросто вскарабкаюсь, если ты меня подержишь.

— А что наверху? Давай-ка набросай схему на бумаге.

— Достаточно не поднимать особого шума. Надо действовать тихо, — самоуверенно начал корсиканец. — В доме будет только старуха. С ней легко будет сладить. В комнате наверху живет мужчина, но он по ночам работает на железной дороге.

— А как мы выманим старуху? Нельзя ли устроить ей какой-нибудь ложный телефонный звонок?

— Никаких звонков. Я ее оприходую. Говорю тебе, я все путем разузнал, просто не думал, что там есть что-нибудь ценное. Я облазил десяток магазинов вроде этого, но почти все они по большей части одному не по зубам…

— Постой-ка, — перебил Раймонд. — Все это хорошо, но надо тщательно продумать детали, чтобы ничем себя не выдать. Время у нас есть. Во-первых, кто-нибудь знает, где ты?

— Доминик.

— С ней проблем не будет, пока мы не рассказали о своих планах. Пусть думает, что ты разбил машину и мотороллер нужен для возвращения в Канны.

— Запиши, что нам нужно, Рамон.

— Темная одежда и теннисные туфли — это просто. Какая-нибудь маска на всякий случай… Но покупать ничего нельзя. Придумал! Помнишь развал на набережной? У них там есть карнавальные маски. Выбери какого-нибудь мальчонку лет семи-восьми и пошли его купить пару.

— Нам придется связать старуху.

— А по-другому никак нельзя?

— Она проснется, если поднимется шум.

— Ну, значит — в случае необходимости. Так ты уверен — железно уверен, — что в доме больше никого нет?

— Ни жука! Что еще? Пиши!

— Моток веревки. Зубило.

— Это найдется у меня в машине. И фонарик тоже.

— Ножовка, чтобы резать металл, если вдруг там стоит засов. И масленка. Перчатки — такие резиновые, для домохозяек.

 Вечером туристы уплыли, и остров снова погрузился в тишину. Натали с Фредом долго гуляли по южной оконечности острова, но прогулка не доставила актрисе особого удовольствия. Фред ворчал, что у него болят ноги и кончились сигареты. Порой он вел себя как большой ребенок. Натали приняла душ, переоделась и почувствовала себя бодрее. Муж лег подремать, сказав, что спустится к обеду. Она была рада этой передышке.