А знакомо! Очень знакомо, я просто запамятовал! Нужно позвать… Нет, надо протянуть руку!..
Пульт!
Как же я мог забыть? Это же мой новый приятель, внучатый племянник бабочки-выручалочки! Подарок… Чей-то подарок, причем номер один. А какой второй? Том Тим Тот, подскажи!..
Посветлело? Нет, куда там! Чужой холодный город, равнодушный, темный, ему незачем меняться. Я стою у мертвого дома, у запертых железных ворот. Жду? Только кого ждать, это сон, нелепый ненужный сон. В чужом городе, в чужой стране…
Так что же я тут делаю? Пульт… Красная кнопка горит. Зеленая? Спит зеленая, меня там сегодня не ждут. «Там»? У доктора Джекиля? Нет, конечно, меня не ждет Акула, мистер Джимми-Джон, покоритель миров!
…Неужели я действительно видел? Облака, такие же белые, как этот снег, неясные очертания континентов, острые маленькие звезды… Космос? Никогда, мне не снится космос! Маленькая кабина, рыжая девушка со стрижкой-«ежиком» у мигающего лампочками пульта, некто загорелый и долговязый рядом. А за круглым окошком — планета. Голубая, огромная, вся в отблесках близкого Солнца…
Ждать нечего. Пора! Зажигание… Красная кнопка — пуск!
[…………………………..]
Ничего… Совсем ничего! Я там же, в чужом городе…
Стоп!
Там же, да не там. Не улица, не заснеженная мостовая… Музей? Похоже, только очень большой, покрупнее Здания. Прямо — залы, один за другим, конца не видно, влево залы, и вправо.
Людей нет. Совсем нет. Никого! И лампы еле светят, пульт на месте? На месте, его я и не отпускал. Тем лучше, можно не спеша пройтись, посмотреть. Люблю живопись! Интересно, КТО «здесь» все-таки рисует? Откуда? Из какого уголка Гипносферы?
…Гипносфера. Странное слово — «сфера сна». Нет, «сфера» тоже переводится, сфера — замкнутая поверхность… Замкнутая поверхность, все точки которой одинаково удалены от одной точки. И точка эта — центр.
И точка эта — Я!
Твоя идейка, Том Тим Тот? Гипносфера, замкнутая поверхность снов… Нет, Том Тим Тот, нет, мой лилипут, ошибочка вышла! Ты — это Я, и тот, кто не спит, который «там», — тоже Я. И сфер вокруг нас, всех этих замкнутых поверхностей — не счесть, пальцев не хватит. Даже не так — единый мир, единая Сфера. Мы лишь видим ее по-разному. Для Джекиля-неспящего — это скучная жизнь с утренним будильником, для лилипута — файлики, веселые картинки. А для того, который «здесь»… Для него (меня!) Сфера пока что — чужой город, огромный непонятный музей…
Неинтересно! Портреты, портреты, портреты — все в шелках да атласах. Чужие лица, скучные, далекие. Салон стриженой Альды, графы де Ха-Ха, маркизы де Хе-Хе. Кажется, стриженой тоже не по себе в ее нелепом мире, в ее бесконечном сне. Альде чудилось, будто в моем городе она просыпается. И ей не понравился Питер Пэн… Стой, стой! Акула Джимми-Джон рассказал лилипуту про девушку, плохое, очень плохое. Ведь ей никогда не увидеть Эль-Рей…
Не Альду ли я ждал у мертвого холодного здания? Нет, сюда стриженой не попасть. Как и мне — в мой город.
[…………………………..]
Еще зал, такой же пустой, гулкий. Надменные лики смотрят из золоченых рам, пустые глаза провожают пустыми взглядами…
Как называлась картина того испанца? «Процессия»? Да, «Процессия» — бесы, явившиеся за останками грешника. Гибнущий город, гибнущие люди… Мой город тоже гибнет, исчезает, его уже нет. Мне туда не попасть, австралийский бес Джимми-Джон готов вонзить когти… Выходит, я — тот, кто в саване, кто на мостовой? Не дождетесь! Не закогтишь, джинсовый!
Но если не он, у меня не было бы пульта, моего анальгинчика-героинчика. Четыре кнопки — красная, зеленая, синяя… Синяя? Конечно, синяя! Кнопка-приглашение к рыжему ежику, астронавту первого класса. Она обещала прислать файл… Или прислала?
[…………………………..]
— У меня только одно правило, Тимми! Одно-единственное. Никогда. Что бы ни случилось… Не напоминай о том…
— Что это — всего лишь сон? Принято. А у тебя там тоже… летают?
[…………………………..]
Помню! Рыжая Мирца, любительница Джованьоли! Но сегодня синяя кнопка мертва, и зеленая мертва…
Красная! Пуск!
[…………………………..]
Не судьба! Глаза можно не открывать — я все там же. Правда, вместо музейной тишины — странный гул. Метро? Конечно, метро! Я тут бывал, бывал не раз…
Знакомая станция! Только пустая, наверное, поезд только что ушел, пассажиров мало, сейчас вечер, ветер, поземка. Если войти в последний вагон, проехать три остановки, выйти, сесть в автобус… Л живет именно там, в заснеженной пятиэтажке, второй этаж, четыре квартиры на площадке.
Скорее бы поезд! Скорее бы…
Не надо! Ехать незачем, никакой Л там нет — и дома ее нет, и магазина возле автобусной остановки. В чужом мире не встретишь Л. Ее нет даже там, в моем покинутом городе. Ты прав, лилипут, ты, к сожалению, абсолютно прав! Л — просто память, уходящая память, отсвет забытых лиц, горечь давних поцелуев. Тебе виднее со стороны, Том Тим Тот, и мне виднее — отсюда, из пустого подземелья. В городе — в моем городе — снова забуду, снова начну искать.
Не начну… Города нет.