Сфера

— Абсурдное воплощение романтической мечты, — отозвался Адамс, поправляя очки на переносице. В нем была нервозность, которая обеспокоила Нормана. Шесть лет назад Гарри Адамс был просто уличным мальчишкой, которого невероятный дар перенес одним махом из трущоб Филадельфии на ухоженные зеленые лужайки Принстона. В то время Адамс был беззаботен, он упивался неожиданным поворотом в своей судьбе. Отчего же теперь он так угрюм?

Адамс был редкостно одаренным теоретиком, занимавшимся удельным весом величин и вероятностей в квантовой механике, что лежало, увы, за пределами понимания Нормана, хотя Адамс занимался этим еще в семнадцатилетнем возрасте. Но зато Норман разбирался в людях, и Гарри показался ему напряженным и суровым, как будто ему было не по себе в этой группе.

А может это проистекало из того, что Гарри приходилось смириться с тем, что он был всего лишь частью группы — Норман беспокоился, сумеет ли он приспособиться к этому, ведь Гарри был вундеркиндом.

Существует только два типа детей-вундеркиндов — математики и музыканты. Иные психологи оспаривают это, полагая, что это одно и тоже, так как музыка и математика очень близки. Конечно, существуют необыкновенные дети с другими талантами, которые пишут, рисуют и ставят спортивные рекорды, но только в музыке или математике ребенок может проявить себя как зрелый человек. С психологической точки зрения такие дети всегда закомплексованы: часто одинокие, изолированные от сверстников и даже от семей, причем именно благодаря тому дару, который вызывает столько восхищения и уважения. Их умение жить в обществе развивается медленнее, и оттого в коллективах они чувствуют себя неуютно. А у Гарри, ребенка с улицы, эти проблемы, как и прочие, были куда больше преувеличены. Однажды он рассказал Норману, что когда он впервые услышал о преобразованиях Фурье, вся ребятня целыми днями гоняла мяч. Наверное, и сейчас Гарри чувствовал себя неуютно в группе людей.

Но было и еще что-то… Гарри просто распирало от ярости.

— Будете болтаться здесь целую неделю, чтобы наконец дождаться сообщения, что какой-то жирный негодяй устроил ложную тревогу. Вот и все.

Будем надеяться, подумал Норман. И вновь удивился собственным мыслям.

— Ну, а я думаю, что это здорово, — улыбнулась Бет Гальперн. — Даже слабый шанс обнаружить новую жизнь прекрасен, так мне кажется.

— Конечно, — откликнулся Тед. — Да, друг Гарри, есть многое на свете, что и не снилось нашим мудрецам.

Норман взглянул на последнего члена команды, морского биолога Артура Левина, единственного, кого он не знал. Пухленький Левин выглядел бледным и обеспокоенным, погруженным в собственные мысли. Не успел Норман поинтересоваться, что он обо всем этом думает, как в дверь широко шагнул капитан Барнс с грудой папок под мышкой.

— Пожаловали на край света, — сказал Барнс вместо приветствия, — и даже не можете принять душ. — Все нервно засмеялись. Но у нас мало времени, так что перейдем прямо к делу. К черту свет, и можем начинать.

На первом слайде был виден корабль с надстройкой на корме.

— «Роза — леди морей», — пояснил Барнс. — Судно связи, специально зафрахтованное компанией по трансокеанским коммуникациям для прокладки телефонной линии из Гонолулу в Сидней, Австралия. «Роза» вышла с Гаваев 29 мая этого года и 1 июня оказалась примерно в районе Западного Самоа в срединном течении Тихого океана. Она тянула новый оптико-волокнистый кабель, способный к одновременной передаче 20 миллионов телефонных переговоров. Кабель плотно покрыт металлопластиком, необычайно прочным и устойчивым к повреждениям. Корабль проложил уже более 4600 морских миль кабеля через Тихий океан без единой неудачи. Следующий.

Карта Тихого океана с большим красным пятном.

— В десять часов вечера 17 июня судно дрейфовало здесь, примерно на равном расстоянии от Кадо Кадо (Американский Самоа) и Вити Леву (Фиджи), когда судно содрогнулось, как будто его резко дернули. Сработала тревога, и команда поняла, что кабель за что-то зацепился и оборвался. Они бросились к картам, но ничего не обнаружили. Они вытянули потерянный кабель, это заняло несколько часов, потому что после аварии больше мили кабеля вхолостую травили за борт. Когда они обследовали оборванный конец, они увидели, что он срезан ровно, как выразился один матрос, «как будто его срезали здоровенными ножницами». Следующий.

Часть стекловолокнистого кабеля, зажатая в грубой руке матроса.

— Характер разрыва, как вы можете убедиться, заставляет предположить наличие какого-то искусственного препятствия. «Роза» продвинулась к северу от места аварии. Следующий.

Ряд черно-белых неровных линий с полосой маленьких закорючек.

— Снято с помощью высокочувствительного сканера. Если вам не приходилось иметь с ними дело, вам трудно будет разобраться. Но понять можно — вот тут словно лезвием обрезано. Похоже, что кабель срезан какой-то частью затонувшего корабля или самолета.