Сфера

– Великий Вит-Ра, в книге пророчеств, которая пришла из глубин веков говорится, что ты победишь Ужас, но сейчас выясняется, что это не так! – констатировал император с едва сдерживаемым гневом и склонился над Виртом. – И это значит конец величайшей империи, несущей просвещение всему миру! Но я не допущу этого! – продолжил торжественно. – В священный день Империи будет принесена жертва, – пять десятков плененных пиратов! И нас услышат на небесах!

– Император! – медленно начал Вирт, тщательно продумывая каждую фразу. Он решил не напоминать монарху, что империя создавалась при его непосредственном участии, и что благодаря его знаниям достигла столь разительных результатов по сравнению со всем остальным миром. Что книгу пророчеств написал тоже он, хотя в те давние времена она никак не называлась и предназначалась другим людям, и для иных целей. Сейчас это ничего не значило. Да и стоящий перед ним император не понял бы этого. Длительное отсутствие Вирта на планете, прервало преемственность передачи власти просвещенным наследникам, в воспитании и образовании которых, он принимал активное участие, поэтому произнес смиренно:

– Звезды изменили свое положение, император, и мне не удалось полностью расставить их на свои места… Но это не значит, что Ужас победил нас! Нет! Однако, чтобы нам победить его с меньшими потерями, надо на время уйти с острова! – уверенным голосом проговорил он, но лицо императора осталось холодным, лишь глаза блеснули яростью, и Вирт понял, что не убедил монарха. Просвещение мало коснулось императора, перед Виртом стоял подозрительный коварный дикарь, прекрасно приспособленный к жизни в этом мире насилия, лжи и предательства. Вирт растеряно умолк.

Император невыносимо долго молчал, потом поднял на него глаза, – они пылали гневом, он хотел услышать от Вирта другое! Повторил зловеще:

– Мы принесем жертвы богам, и нас услышат небеса!

– Император! – встрепенулся, приходя в ужас от услышанного, Вирт. – Человеческие жертвы противны небесам! – но тот пропустил, последнюю фразу мимо ушей. Он думал о судьбе империи. А империя это и есть он – император! И жизнь полсотни преступников ради такой высокой цели ничего не стоила. Судьба пиратов была предрешена.

– Все в руках небес, – произнес холодно он, давая понять, что аудиенция окончена. В его голосе Вирт не уловил ни почтения, ни безоговорочного доверия, обычно звучавших в устах его предшественников, когда они вели с ним беседы. Вирт понимал, что не оправдал ожиданий императора, но не мог же, он рассказать императору, что опоздал с возвращением на планету из-за того, что не долетел до места назначения, – станции «Скиталец-3». Попал в место этого на какую-то неизвестную планету, и как, оказалось, потерял почти семьдесят лет. Поэтому на эвакуацию ценностей империи осталось всего около года. Еще оставалась надежда добраться до «Скитальца», реанимировать двигатели и систему управления этой огромной станции, устроенной в планетоиде, и отвести угрозу от планеты, изменив траекторию ее полета. Топлива на еще один полет должно хватить, но это будет последняя попытка. И еще оставалась малая надежда на исследовательский центр, спрятанный высоко в горах огромного материка. Если, там конечно, появился кто-либо из персонала…

Император хлопнул в ладоши и рядом с Виртом возник молодой, изысканно одетый, человек, от которого исходил стойкий запах лаванды.

– Отведешь уважаемого Вит-Ра в его покои, – приказал император пажу и повернулся к глобусу.

Вирт в задумчивости шел в сопровождении личного пажа императора по длинной открытой галерее, соединяющей громадный дворец властителя с большим зданием гостевого дома. Галерея проходила по прекрасно ухоженному парку, и идти среди великолепия вечно цветущих и благоухающих экзотических растений было приятно. Легкий теплый ветерок иногда приносил запахи моря. Невдалеке, скрытый в плотной зелени кустарника и трав, тихо журчал прохладной водой ручеек. Ночное небо ярко светилось звездами; часто перечеркивалось яркими линиями сгорающих в атмосфере метеоритов. Это погибшая планета салютовала сама себе. Вирт тяжело вздохнул, для Земли опасны не эти мелкие фрагменты; прищурив глаза, посмотрел на северо-запад, и нашел, что пугало его все эти долгие годы: главная опасность смотрелась на ночном небе пока едва заметной искоркой, но что будет через год?

Паж остановился у массивной двери, которая отделяла галерею от гостевого дома, открыл громоздким ключом, распахнул и посторонился, пропуская гостя вперед. Вирт вошел, осмотрелся.