Сфагнум

Каждый, кто хотя бы раз засыпал на водительском сиденьи автомобиля, с рукояткой переключения передач, вжатой в правую почку, ногами, упирающимися в пассажирскую дверь, затекшей шеей и левым ухом, приобретшим очертания дверной ручки, — знает, как нелегко было Шульге, когда он пришел в себя утром. Икры и лодыжки, отбитые во время вчерашнего рокового удара об автомобиль, ныли меньше, чем все остальное тело, искалеченное сном в герметичных условиях крохотного салона. Шульга осмотрелся — над болотом висело беспечное солнце, заливавшее мхи и топи бодрым, здоровым, исключающим всякую мистику светом. Хомяк и Серый спали, обнявшись и переплетясь телами на задних сиденьях. Из-за того, что тело Серого было длинней, ему пришлось подобрать ноги и втянуть шею, изобразив некоторую зигзагообразность. Мелкий Хомяк, наложенный на Серого, повторял эти зигзаги. Парочка спала сладко, как прожившие двадцать пять лет в браке супруги.

Шульга открыл дверь и выпал в воду — сразу разогнуться у него не получилось. Полежав так немного, пока не возобновилось кровообращение, он сел на четвереньки, закатал штаны и внимательно осмотрел свои ноги, покрытые импрессионистскими подтеками и пятнами. Гамма колебалась от лимонно-желтого до темно-фиолетового: полотно могло сойти за неизвестный шедевр Ван Гога. Сапог после вчерашних приключений остался лишь один, Шульга со стоном стащил его и, размахнувшись, выкинул. Зашевелились и Серый с Хомяком. Их пробуждение сопровождалось большим количеством стонов, жалоб и слов из разнообразных лексических слоев, от высокопарного до арготического. Внимательно осмотрев приятелей, Шульга выдал:

— Серый, я одно не пойму. Как зверь этот вчерашний башки твоей бритой не испугался? Темно, наверное, было. Увидел бы при свете, что ты сам с собой сделал, — к нам бы не совался. Потому что если человек с собой такое сделать готов, то страшно подумать, что он сделает со всякими там рычащими и визжащими.

Серый широко улыбнулся — ему нравилось, когда люди сообщали ему о том, что он выглядит страшно. Он выпрямился и поморщился — его тело болело как минимум в семи местах. Чтобы проснуться, Серый дал аппетитную оплеуху Хомяку, которому эта оплеуха помогла выйти из машины, придав нужное поступательное ускорение.

— Эй, ты че, дурак? — пожаловался Хома, щурясь от солнечного света. Низ его тела был покрыт коркой из спекшейся грязи, засохшего торфа, окостеневших травяных сгустков, прилипших корней и бог знает чего еще.

— Гляди, что творится! — Хомяк показал на двух больших черных птиц, кружащих низко-низко над машиной. — Если появились птицы, значит, мы недалеко от земли.

— Дурень, это в море действует, — рассмеялся Шульга. — Тут полно птиц. Это ж болото.

— Какие-то они странные, — нахмурился Серый. — Это сороки, что ли?

— Нет! Вороны, похоже. Сороки длинные такие. С хвостами, как у куриц, — объяснил Шульга. — Действительно, странно. Кружат так.

— Какие-то они слишком большие для ворон, — проявил Хомяк знание ворон.

— Нормально. Кормятся хорошо, вот и большие, — рассуждал Шульга.

Одна из птиц гаркнула и сделала круг шире, забрав крылом в сторону от машины, как будто приглашая идти за собой. Вторая зависла над приятелями, часто взмахивая крыльями. Движения крыльев были не вполне обычными, слишком быстрыми и шумными, хлопающими по воздуху. Эта тоже гаркнула. Первая внезапно спикировала на машину, села, скребя когтями по металлу. Она критично осмотрела троицу, порывисто наклоняя голову в стороны. Затем нагло и зычно гавкнула и волнами поднялась в воздух. Птица пролетела зигзагом, постоянно отворачивая то к приятелям, то в ту сторону, куда отклонилась в первый раз.

— Обычно вороны ровно летают, — неодобрительно выдал Серый, — и стаями. Их когда на деревьях много сидит, насрать на голову могут. А эти какие-то ненормальные.

— Их бы зажарить, — мечтательно произнес Хомяк. Ему снова хотелось есть.

— Сейчас колдуна найдем, он нас жабами угостит, — урезонил его Серый. — Давайте прикинем, идти куда нам.

Приятели забрались на авто и всмотрелись в горизонт. Болото местами перемежалось чахлым кустарником, в стороне блестел голыми стволами и мертвецки раскоряченными ветвями высохший лес, из которого болото высосало все соки. Кое-где были видны страшные черные прорехи непроходимых трясин. Обрезая землю, вдали сверкала большая вода — озеро или затопленные дождями километры мхов. У кустарников, гостеприимно пыхтя дымком, была отчетливо видна небольшая деревянная хатенка, укрытая кроной дерева.

— Бля, не знаю, как такое может быть, — удивленно сказал Шульга. — Дом ближе стоит. Чем в прошлый раз. Ближе, однозначно. Может, машину просто вынесло как-то. Тут же протока рядом. Хотя какая, на хуй, протока. Это ж не катер, по реке плыть. Не понимаю.

— Может, это другой дом, — пожал плечами Серый, — хотя я его на этом месте не помню. Не было его тут.